Марокканские имперские города похожи как братья, а Фес и Марракеш, как братья-близнецы, поэтому в нашем повествовании описание Феса отложим и читателю, уже порядком уставшему от описания марокканского средневековья, его предложим, когда доберёмся до Марракеша, сделаем, так сказать, перебивку. Из Феса можно направиться на север в Тетуан и Танжер, так большинство туристов и делает, но не мы, в нашем туре Тетуан и Танжер отсутствуют. Вместо северного направления выбираем юго-восточное, и, углубившись в горный массив Средний Атлас, достигаем города Ифран. Ифран по-берберски «пещеры», в них местные племена и жили, пока сюда в 1929 не нагрянули французы, облюбовавшие это место для горнолыжного курорта. Природный ландшафт с его кедровыми лесами напоминал альпийский, и чтобы это сходство ещё усилить, Ифран стал застраиваться, поработал тут и известный нам создатель Мечети Хасана Мишель Пинсо, такими же альпийскими домиками с островерхими крышами из красной черепицы. Эти крыши полюбили аисты, в Марокко их пропасть, есть пребывающие только на зимний отдых, есть и живущие постоянно. Ещё одна небольшая достопримечательность Ифрана - вырубленный из валявшегося без дела валуна памятник Последнему Берберийскому льву, застреленному в Атласских горах в 1922. Берберийские львы это отдельный, как читатель догадался, в настоящее время вымерший подвид львов, отличавшийся густой темной гривой и встречавшийся по всей Северной Африке. Именно Берберийские львы во времена Римской империи на арене Колизея сражались с гладиаторами, рвали на части первых христиан или гибли от клыков Туранских тигров, обитавших в Прикаспии и тоже вымерших. Берберийский лев вместе с вымершим Капским из Южной Африки считаются крупнейшими в львиной породе. Оптимисты утверждают, что львы эти, как пушкинская душа, вымерли не полностью, их гены частично сохранены у некоторых обитателей зоопарков, и, возможно, когда-нибудь в будущем эти львы, как североамериканские бизоны, будут воссозданы. Двадцатый век расправился не только с Берберийским львом, но и ещё с рядом замечательных представителей марокканской фауны, исчез Атласский медведь, несколько видов антилоп, практически не встречается леопард, остались кабаны, гиены, рыси, лисы, шакалы и наши двоюродные родственники бесхвостые макаки, которые, рыбак-рыбака, не преминули попасться нам по дороге. Помню, в Японии в аналогичной ситуации водитель экскурсионного автобуса в безукоризненно белых сорочке и того же цвета перчатках даже не притормозил, у него всё расписано до мелочей, и этого в плане не значилось, а тут мы, конечно же, остановились и насладились выпавшей на нашу долю удачей. Особенно необычно было наблюдать обезьян в интерьере кедровых лесов. Встретить обезьян в хвойном лесу, это как увидеть снег в Африке, который вскоре нам и попался, разумеется, он лежал не под ногами, а на вершинах Атласских гор. Горные пейзажи всегда живописны, и горы Атласа не исключение, в чём мы имели возможность неоднократно убедиться по дороге, ведущей к месту очередной нашей ночёвке городу Эрфуд. Не очень далеко от Эрфуда находится Тафилальт, место, откуда пришла в Марокко последняя правящая династия Алауитов, но мы здесь не для осмотра родового гнезда Марокканских султанов и королей, да с тех времён практически ничего и не сохранилось, цель у нас другая.

Запланирована дополнительная экскурсия, мы платим по 25 евро, за эти деньги нас будят в 4 часа утра, грузят на джипы и везут в сторону Алжирской границы. Едем 50 километров, сделав одну остановку, чтобы полюбоваться незамутнённым техногенными выбросами сиянием звёздного неба над головой, остальное время можно размышлять над нравственным законом внутри себя. Наконец, мы у деревеньки Мерзуга, одной из границ величайшей пустыни планеты, и почему англичане называют пустыни desert`ом, Сахары. Если на английском пустыня – десерт, то на арабском именно «сахара». Есть, конечно, и конкурирующая версия, утверждающая, что «сахара» означает «красно-коричневая». Нужно отметить, что Сахара не вся покрыта песком, она настолько велика, 8.6 млн. километров квадратных, что песка на неё всю на Земле просто не хватило, частично каменистая, но у Мерзуги она именно песчаная, огромные дюны красноватого песка тянутся до горизонта. Это называется арабским словом эрг, мы будем встречать рассвет в Эрг Шебби, крупнейшем марокканском эрге, с ним ещё конкурирует Эрг Шигага, но туда практически не добраться, а потому туристами не посещается. Пока солнце не встало, у нас есть время сказать о Сахаре ещё несколько слов. По мнению учёных, её возраст около 5 миллионов лет, не очень много, динозавры к тому времени давно вымерли и на её просторах резвились млекопитающие, поскольку Сахара из-за колебаний климата периодически из пустыни превращалась в полупустыню и даже саванну, последний раз это происходило с 7 по 4 тысячелетие до нашей эры. С тех пор пустынный климат Сахары практически не менялся, лишь в «малый ледниковый период» (16-17 века), когда Европа мёрзла, жители Сахары наслаждались теплом и живительной влагой. Несмотря на суровые условия, человечеству удалось Сахару если не покорить, то освоить. Сегодня постоянно проживающих в Сахаре около 2.5 миллионов человек, у остальных временная регистрация, они водят караваны, добывают полезные ископаемые, путешествуют. Караваны бороздят сахарские пески с легендарных времён. Ещё во втором тысячелетии до нашей эры из Мавритании через Сахару к Средиземноморью шли караваны с главным стратегическим ресурсом той эпохи – медью, и возможно наконечник стрелы, угодивший Ахиллесу в пяту, был выкован из меди, доставленной из Сахары. С юга на север через Сахару везли слоновую кость, страусовые перья, но главное, соль и золото, шедшие в средние века по курсу 1:1. В эпоху расцвета караванной торговли тысячи верблюдов, средний размер каравана, сновали по пустыне туда-сюда. Один из самых оживлённых путей соединял марокканский Марракеш и таинственный Тимбукту. Эпоха Великих географических открытий нанесла смертельную рану сахарской караванной торговле, морские корабли бороздили просторы резвее кораблей пустыни, но окончательно караванная торговля исчезла лишь в первой трети двадцатого века. Сегодня по Сахаре с караваном верблюдом можно побродить из туристических целей, но это долго, трудно и далеко не бюджетно, поэтому ограничимся экспресс-экскурсом.
Солнце ещё не встало из-за горизонта, но тьма медленно начинает отступать, мы выгружаемся из джипа и бредём туда, куда идут и все остальные. Довольно прохладно, но ожидали более суровых температурных перепадов. При желании, если свои ноги жалко, можно дополнительно заказать персонального верблюда с погонщиком, это стоит 15 евро, но большинство эту опцию игнорирует. Оставшиеся без дела погонщики стараются таких ходоков догнать и предложить свои услуги в качестве сопровождающих гидов. Они за небольшой бакшиш найдут для вас самый лучший бархан и покажут самый лучший вид, но, поскольку мне нужен не один вид, а много и по возможности разных, да чтобы остальные посетители Сахары не портили кадра, я обгоняю и этих сопровождающих, пересекая дюны красноватого песка, рассвет всё ближе, в гордом одиночестве. Наконец, к неописуемой радости Солнце выглядывает из-за песков, подсвечивая и подкрашивая открывшуюся панораму, но и создавая дополнительные трудности, поскольку снимать, Сахара от нас на востоке, приходится против солнца, возможно на закате виды получились бы более красочными. Что сказать об этом подёрнутом девятым валом море красноватого песка? Что это напоминает не земной пейзаж, а марсианский – банально. С Марсом сравнивают и Атакаму, и Вади Рам, даже Алтай, получается, на Земле марсианских пейзажей не меньше, если, учитывая размеры планет, не больше, чем на самом Марсе, и туда можно не лететь. Пока я бегал по барханам, жена наблюдала восход стационарно, по пути хотела прихватить из пустыни несколько камешков, это её фишка – привозить камешки со всех концов планеты. При ближайшем рассмотрении оказалось, что облюбованные ей камешки совсем даже не камешки. Вспоминается анекдот советских времён, в котором один деятель предлагал министерству сельского хозяйства разводить в пустынях верблюдов. Когда его спросили, в чём же суть его предложения. Он ответил, немного путая падежи: «Так в песок и суть». Как мы убедились, верблюды в песок «не только суть, но и ср…» Солнце всё выше, тени всё меньше, караванчики верблюдов, сопровождаемые караванщиками, потянулись назад, а значит, пора и нам возвращаться. Словно самум, обожгла и унеслась мысль, уйти от этой мирской суеты, как ушёл в космическую бездну майор Том из «Space oddity» Девида Боуи, по этим таинственно притягивающим к себе красным пескам за горизонт. Это длилось лишь мгновение, либидо снова победило мортидо, эго одержало верх над идом, и вот резвые джипы уже мчат нас обратно в отель, мы вытряхиваем мелкий, нежный, словно шёлковый, красный песок, набившийся в наши кроссовки, пустыня не хочет отпускать и сдаваться, и идём завтракать, чтобы после отправиться в ещё одно любопытное путешествие.

Отправляемся изучать самый таинственный период в жизни нашей планеты – Фанерозой, продолжающийся, не смотря на все трудности, и посейчас. Диковинное слово – греческое, двухкоренное, «фанеро» значит явный, «зой» - жизнь. Отсчитывается фанерозой с 550 миллионного года до нашей эры, именно тогда появившаяся неведомо когда, по теперешним прикидкам 4 миллиарда лет назад, и неведомо откуда жизнь на планете начала оставлять в геологических отложениях свои явные следы. За три с половиной миллиарда одноклеточные, делящиеся без остатка существа сильно усложнились, появились растения и животные, потом части животных надоело вегетарианство и они переключились на братьев своих меньших, а для этого обросли минеральными зубами, поедаемые тоже не сидели на месте, стали вырабатывать для защиты минеральный скелет. Первоначально это был экзоскелет, защищавший мягкое тельце его обладателя от зубов хищника и других неблагоприятных воздействий на манер стальных доспехов. Эти самые минеральные доспехи и сохранились в геологических породах в разных частях планеты, в том числе и рядом с Сахарой в Атласских горах, поскольку до образования Пангеи 300 миллионов лет назад в этих местах, как и почти везде, плескался мировой океан, в котором и гонялись друг за другом существа, снабжённые скелетами. «Скелетная технология» оказалась до того прогрессивной, что существ развелось видимо-невидимо, последовал так называемый «Кембрийский взрыв», который и ознаменовал начало Фанерозоя. Этот «взрыв» назвали «кембрийским», поскольку его следы были первоначально обнаружены в Кембрийских горах Уэльса Родериком Импи Мурчисоном в 1835 году. Верховодили в Кембрийском периоде моллюски, плеченогие, иглокожие и членистоногие, представленные трилобитами. В тот же период появились губки, а наши дальние родственники хордовые доэволюционировались до бесчелюстных рыбок, непосредственных предков миног, не оставлявших столь явных следов, как остальные. Для встречи с существами из Кембрия мы отправляемся не в горы, а на специальную горно-обрабатывающую фабрику, где специалисты найденные глыбы с окаменелостями аккуратно режут, полируют и наши окаменелости, подобно товарищу Нетте и другим воспетым Маяковским героям, которые идут «сквозь револьверный лай, чтобы, умирая, воплотиться в пароходы, в строчки и в другие долгие дела», превращаются в панно, столешницы, умывальники и другие изделия декоративно-прикладного искусства. Смотрится очень симпатично, вот древнейшая живая подводная лодка Наутилус, сохранившаяся без всяких новаций до наших дней, скользит по полированной глади между другими менее везучими ракушками; вот закрученные спирали аммонитов самых разных, попадаются и гигантские, размеров; скульптурки любовно и кропотливо вырезанных из породы трилобитов; а тут душераздирающая сцена – ужасное членистоногое, по научному динокарида, гонится за беспечными морскими звёздами, мгновение, и совершится, возможно, первое, задолго до Каина, убийство на Земле. Прекрасны не только животные, но и растения, вот на панно поле колышущихся в первобытном океане ископаемых маков, куда там Моне, хотя может это и не маки, может вообще не растения, в те далёкие времена животные от растений отличались не сильно, но мне напомнили маки. После экскурсии, разумеется, выставка-продажа, можно торговаться, жена берёт окаменелость-кулончик, куда потом его дела - неведомо, лежит где-то, пылится, разделяя участь большинства сувениров, привозимых из поездок.

 Как пуст без жильцов дом, так и не полон рассказ о Сахаре без описания населяющих эту пустыню людей. Главный, живущий здесь с легендарных времён народ – берберы. Поскольку народ этот древний, если не древнейший, то один из самых древних, происхождения он неясного, что даёт простор гипотезам и воображению. Самая экстравагантная, что берберская цивилизация дала толчок древне-египетской. Кто-то их считает потомками соседей древних египтян ливийцев, кто-то потомками перебравшихся в Африку галлов, кто-то родственниками населявших Пиренеи иберов. Омонимичная схожесть «берберов» и «иберов» никакого родства не доказывает, себя берберы берберами не называют. Так их окрестили «высококультурные» римляне, которым, не понимавшим чужого языка казалось, что аборигены Северной Африки ничего кроме «бер-бер» сказать не могут, проще говоря, «берберы» чуть изменённое произношением слово «варвары». Себя берберы нарекли словом «амазиг», на их языке это означает свободные, благородные люди. Берберы этнически неоднородны и делятся на ряд отдельных племён и народностей, самая легендарная из которых покорители Сахары туареги. Сегодня туареги превратились в исламских фанатиков, возжаждали независимости и организовали не знаю кем признаваемое, может быть никем, государство Азавад на севере Мали, а потому они не герои нашего рассказа. Остальные берберы, не путать с бедуинами, бедуин не национальность, а образ жизни в переводе с арабского «кочевник», «житель пустыни», живут мирно, можно сказать полюбовно, особенно в Марокко, где их почти половина населения и почти треть всех берберов планеты. Из семи правивших в Марокко династий, больше половины - берберские, это Альморавиды, Альмохады, Мариниды и Ватасиды, мифические потомки Мухаммеда Идрисиды, Саадиты и Алауиты, разумеется, арабы. Хотя последняя династия Алауитов не чурается и берберской крови, мать ныне здравствующего короля Лалла Латифа Хамму знатная берберка. Конечно, приучившие берберов к исламу арабы сильно повлияли на берберский генофонд, но берберское самосознание и язык не тронули. По новой конституции Марокко, принятой Мухаммедом VI во избежание беспорядков «арабской весны» в 2011, берберский язык тамазигхт является, как и арабский, официальным языком государства. Правда, папаша Мухаммеда Хасан II был более крутого нрава и по отношению к берберам тоже, наверное, жена допекла. При нём за использование тамазигхта, и много за что ещё, арестовывали, Хасан II построил не только громадную мечеть, но и громадную тюрьму, где содержал противников и оппозиционеров в нечеловеческих каторжных условиях, видимо в нём, совсем как у Шварца, временами просыпался прапра…прадедушка Мулай Исмаил. То, что берберов не понимали древние римляне немудрено, их язык принадлежит к берберо-гунчской семье, отделившейся от прачадцев и праегиптян ещё в 6 тысячелетии до нашей эры, интересно, что их числительные до девяти включительно различаются по родам, имея мужскую и женскую формы. С алфавитом берберского языка тоже история непростая, он называется тифинаг и является одним из древнейших на планете алфавитов, поскольку восходит к древнеливийскому письму, а оно в свою очередь к финикийскому, по одной из версий «тифинаг» и означает «финикия». Поскольку в Африке высекать надписи приходилось на твёрдой поверхности, буквы получились угловатые, больше похожие на детские пиктограммы, уголки, крестики, чёрточки, выполненные на первом занятии по геометрии, а надписи на тифинаге напоминают ребусы или записки шпионов своим резидентам - ?,?,?,?, ?,?,?,?,?. Перед получением берберским языком официального статуса, Мухаммед VI в 2001 учредил Королевский институт культуры Тамазигхт. Этот институт, кроме прочего, модифицировал старый алфавит тифинаг в новый нео-тифинаг, в котором ровно 33 буквы. Как и любой другой народ, берберы время от времени задумывались о создании собственного государства, и такое государство в непростой для Марокко колониальный период существовало с 1921 по 1926 годы, называлось Конфедеративная республика племён Эр-Рифа. Испанцы с помощью химического оружия и французской армии эту республику после ряда попыток придушили. Сегодня, как было сказано, берберы в Марокко живут мирно, хоть и под своим собственным флагом независимости. На нём три полосы естественно-природного цвета, сверху голубой - небо, в середине зелёный – пальмы, внизу жёлтый – песок. В центре буква тифинага красного цвета, похожая на нашу Ж, видимо, и означающую независимость. Буква это в тифинаге не первая, скорее наоборот, потому, как мы говорим отъявленным эгоистам, что «Я» - последняя буква алфавита, марокканские власти указывают берберским радикальным сепаратистам, что их независимость предпоследняя буква тифинага.