о.ПасхиПутешествие
Золотой фонд
На краю края земли, где тайны жуткие
Декабрь 2017
дата поездки
27.03.2018
написано
На краю края земли, где тайны жуткие

Нас встречает в меру раздолбанный микроавтобус и везёт в меру обшарпанный трёхзвёздный отель Manavai, на рекламных фотографиях он явно выглядит лучше. Наш англоговорящий гид, пожилая сухопарая женщина, по-английски чётко и делово знакомит с программой пребывания. Выданы минуты на отдых и объявлено место сбора. Сегодня мы знакомимся с той самой церемонией Тангата-ману, место называется Оронго. Вначале приходится сделать небольшой крюк и заехать в тур-офис, наша Надежда не купила входной билет по прилёту. Остров Пасхи похож на прямоугольный треугольник, со сторонами 16, 18 и 24 километра, в каждой вершине по вулкану. Поэтому вначале осматриваем вулканический кратер Рано-Као, сейчас там заболоченное озеро, кратеры потухших вулканов – основные источники пресной воды древних рапануйцев, а потом подходим к вертикальному склону, по которому спускались древние спортсмены. Перед нами сочная синь океана и три маленьких каменистых островка, Моту Нуи, Моту Ити и Моту Као Као, спуститься и подняться по этим камням кажется невозможным. Осматриваем выложенные камнями полуподземные помещения, это та самая церемониальная деревня Оронго, где готовились к соревнованию атлеты и их группы поддержки. Тут же рядом небольшое музейное помещение, фотографии петроглифов человеко-птиц, забавное существо с клювом, крыльями и человеческими ножками. Есть камни с петроглифами и рядом с деревней, несколько поистёртых подлинных, остальные – реконструкция. Вид у петроглифов не очень, податливая вулканическая порода хороша для выделывания статуй, а вот линии на ней быстро стираются, рисунки нужно смотреть при специальном освещении, рекомендуют восход-закат. Кроме человека-птицы Тангата-ману, островитяне любили изображать своего верховного бога Маки-Маки, ему и посвящали всю церемонию. Именно Маки-Маки создал Землю, но радости это ему не доставило, его терзало одиночество, неудовлетворённость, а в мозгу засела мысль, что он ещё что-то должен совершить в своей жизни. Глянув в горшок с водой и увидев своё отражение, Маки-Маки решил сотворить по своему образу и подобию человека. Тогда он кинулся оплодотворять всё, что движется и не движется. Оплодотворив воду, он получил моря полные рыбой, но рыбы не могли с ним разговаривать, и только после ряда неудачных попыток добравшись до красной глины, он зачал человека. Первенца звали не Адам, но ему было также одиноко на планете, и Маки-Маки создал ему подругу из того же, что и Иегова Еву материала, из ребра. Если это подлинная легенда не контактировавших с Европой-Азией полинезийцев, а не переработанная версия насаждавших здесь Христа миссионеров, то объяснение такому «совпадению» только одно – всё так на самом деле и было.
Ещё одна тема экспозиции – похищение моаев европейцами. Самая известная и самая сохранившаяся статуя так и называется Hoahakananai'a, «Украденный друг», одна из десяти жемчужин Британского музея, вывезена с острова в 1868. Именно в Оронго она и стояла. Уникальность статуи, во-первых, в том, что вырезана она из твёрдого базальта (муджиерита), а не из мягкого туфа, как большинство, потому в отличном состоянии, а во-вторых украшена петроглифами – те самые человеко-птицы, в-третьих это самый крупный (2.5 м) базальтовый моай. Кроме человеко-птиц на Хоакананае ещё ряд характерных рисунков: расписное двойное весло ао, символ мужской силы, и для равновесия изображение женской вульвы, комари на местном, символа плодородия. Для доставки «Украденного друга» в Британию был специально зафрахтован линкор «Топаз», а чтобы Hoahakananai в дороге не заскучал, как первочеловек, ему в пару притащили ещё одного моая с именем Hava - «потерянный». Он менее известен, но сегодня тоже в Британском музее, поменьше «друга», 156 см, пострашнее, и в худшей сохранности. А самый маленький моай Tit`a Hanga – 57 сантиметров находится в Оксфорде, украден попозже в 1915. Крали моаи не только британцы, один, тоже из муджиерита, добрался до брюссельского Музея пятидесятилетия, а другой, вот от кого не ждали рапануйцы подлянки, так это от своего брата-полинезийца, в Новой Зеландии.
Вслед за Оронго посещаем расположенный неподалёку археологический комплекс Vinapu с двумя аху. Аху – это церемониальная платформа, место захоронения, на которую и водружали статуи-моаи. Эти платформы сооружали напротив деревни, так чтобы статуи великих предков (или богов) смотрели на дела своих потомков, оказывая моральную, а может и мистически реальную поддержку соплеменникам. Платформы предстали перед нами в жалком виде – полуразрушены, статуи повалены, большинство лицом вниз, и расколоты, бурая шапка валяется в одной стороне, голова в другой, туловище в третьей. Люди тут потрудились или морские волны, до берега рукой подать, остаётся загадкой. Это место обнаружено первой экспедицией Хейердала (1956), статуи были уже повалены, но поразило учёного не это. Основание первой аху (Vinapu I или Tahira) до боли напоминало, камешек к камешку подогнан и облицован, инкские постройки – крепость Саксайуаман в Куско, Мачу Пикчу, башни Силустани. Так что у гипотезы Хейердала было веское во всех смыслах основание. Генетика тогда ещё не разобралась с геномом, а противоречащие гипотезе Хейердала данные филологов ярый Тур разбивал убийственным доводом: раз язык главное, ищите корни американских негров не в Африке, а на Британских островах. Собственно, ничему не противоречит гипотеза о контакте инков и рапануйцев уже после заселения Пасхи. Перуанский историк Хосе Антонио дель Бусто утверждает, что нашёл в испанских хрониках сведения о морских путешествиях верховного инки Тупак Юпанки (1470) к отдалённым островам. По его мнению, это были острова Пасхи и Мангарева (Французская Полинезия), поскольку в местном фольклоре есть легенда о короле, пришедшем с востока, и принёсшем золото, керамику и ткани. Ещё одна достопримечательность Винапу – неприметный каменный столбик из красного туфа (скории), из него же вырезаны моайские шапки-пукао. Утверждается, что это уникальный женский моай, многое стёрлось, но кой-какие выпуклости-впуклости остались. Откопал его один из участников экспедиции Хейердала американский археолог Уильям Маллоу (Mulloy), полюбивший остров навсегда и отдавший ему последние 20 лет своей жизни.
Решив, что на сегодня ужасов достаточно, а может мы незаметно исчерпали лимит отведённого на экскурсию времени, нас решили не завозить в находящуюся тут неподалёку прибрежную пещеру Ana Kai Tangata, где, судя по рапануйскому названию, «ели людей», но это только один из вариантов перевода. Рапануйский язык не особенно богат на падежи, поэтому допускается вариант: «место, где люди ели» и даже «где пещера ела людей», вход в Ана Кай Тангата похож на оскаленный рот, во всяком случае, никаких обглоданных костей тут найдено не было, а были найдены очень симпатичные рисунки птиц и европейских парусников.
Нас доставили в отель, расположенный в центре единственного населённого пункта Hanga Roa. Оставалось время для самостоятельных исследований. Прошлись по деревне, Артемий Лебедев, побывавший на острове десять лет назад, нашёл открывающиеся виды похожими на Российские, я тоже нашёл сходство с моей страной, но дело тут не в природе. Что, спрошу я читателя, находится в центре практически любого российского населённого пункта. Правильно, отвечу я после паузы догадливому читателю, памятник или бюст Ленина. Причём, ещё во времена СССР было замечено, что памятник вождю мирового пролетариата мистическим образом приобретал характерные черты того народа, который его изваял. Так вот в центре Hanga Roa есть бюст Ильича с рапануйскими чертами. Несмотря на табличку с другой фамилией, я не мог не узнать его лоб, бородку и характерный прищур. Следующая улица уперлась в гавань, мы вышли на набережную, сбоку на волнах плескались сёрферы, а прямо перед нами стоял, застывший на огороженной или огороженном аху (Ahu Tautira) солидных размеров моай. Судьба не была к нему благосклонна, одно из его длинных ушей вырвано с мясом, видны следы реставрации, отколовшаяся от тела голова вновь воссоединена с телом насильно. Чтобы моай больше не падал, к платформе он приморожен цементом. Мы на площади имени первого рапануйского вождя Хоту-мату’а, может быть это его изображение перед нами. Рядом ещё пара изваяний поменьше. Одно из них - маловыразительный истёртый бурями столбик из красной скории, видимо, из ранних. Небольшая нехарактерная для моев когда-то круглая головка с короткими, другие тут не поместятся, ушами. Второй памятник – стандартный моай классического периода с плоским прямоугольным лицом и широкими ноздрями остро вздёрнутого носа. Этот моай меньшего размера на высоком пьедестале и развёрнут, случай небывалый, лицом в сторону океана. Сверяясь с картой, решаем двигаться вдоль побережья по западному катету. Пройдя совсем немного, видим пару моаев небольшого размера, но прекрасной сохранности. Один в красной шапочке, спина его покрыта цветными рисунками, на мир он смотрит бессмысленными коралловыми глазами с черными зрачками. Казалось бы, фотографируй да радуйся, но в описанной бочке мёда есть своя ложка дёгтя – это всё творчество современных авторов. Таких моаев в Ханга Роа пруд пруди, каждый уважающий себя отель, наш не исключение, считает обязательным иметь вместо швейцара своего моая у входа. Поэтому движемся дальше для встречи с настоящими рапануйскими идолами, а не с их репликами. Двадцать минут и мы у комплекса Tahai, пишут, один из старейших на острове, оптимисты относят начало заселения к 700 году, тут пологий спуск к океану, а потому древние рыболовы не могли не воспользоваться подобным преимуществом. По традиции считается, что Тахай – резиденция и место последнего упокоения великого рапануйского правителя (ariki) по имени Ngaara. Комплекс состоит из трёх аху. Ближайшая Ahu Vai Uri, тёмная вода, на её каменной платформе пять изваяний разной степени сохранности. У одной статуи голова практически целая, у трёх рядом стоящих отбиты ощутимые куски, живописно разные. Наконец, пятое самое маленькое изваяние вообще безголовое. Может быть, глядя именно на эту платформу, подобных на западном побережье острова больше нет, капитан Лисянский записал в своём дневнике: «Я подошёл к западному берегу мили на три. В этом положении мне открылось якорное место. Тут мы приметили несколько деревьев и четыре чёрных истукана, из которых три были высокие, а четвёртый как будто бы до половины сломан». Реставрация этого места была осуществлена в 1974 под руководством уже знакомого нам и Туру Хейердалу Уильяма Маллоу. Тут недалеко и его могила. Она мало чем отличается от разбросанных вокруг седых камней, разве эпитафиями разными и по языку и по смыслу. Фраза на английском, на мой взгляд, наиболее глубока: «Восстановив прошлое своего любимого острова, он изменил его будущее», испанская переводится примерно следующим образом «Велик, как его дела, любовь и преданность Рапа-нуи», наконец, на рапануйском «Изучая и восстанавливая моаи, он доказал нам свою великую любовь к Рапа-Нуи». Благодаря усилиям Маллоу восстановлен не только комплекс Тахай, но и деревня Оронго, а также ещё ряд мест, речь о которых впереди. Умер Вильям Маллоу от рака в 1978, в 2003 к нему присоединилась, сопровождавшая его во всех путешествиях жена Эмили-Роз. Отличный вид на моаев Vai Uri со стороны двух следующих аху, собственно, Tahai и Ko Te Riku, находящихся рядом. Эти платформы имеют каждая всего по одной, но более внушительной статуе. Моай с Ko Te Riku вообще уникален, у него единственного, современные поделки не в счёт, есть коралловые с обсидиановыми зрачками глаза. Это реконструкция, во время археологических раскопок 1978 года на острове был неожиданно найден фрагмент головы моая вместе с глазом. До этого считалось, что глазницы моаев, так же как левая глазница Нефертити, должны быть пустыми. Оказалось, нет, белки аборигены делали из кораллов, а радужную оболочку, по всей видимости, других не найдено, из красной скории. Ещё у этого моая аккуратная красная шапочка pukao или, как некоторые почему-то считают, ну совсем непохоже, причёска. Моаев в шапках на острове тоже немного – шесть. Не уверен, что стоило вставлять статуи глаза, взамен таинственной многозначительности получаем стеклянный бессмысленный взгляд Урфин Джюсовского солдата. Ещё дальше на север расположено аху Hanga kioe, где на платформе сиротливо застыло «полтора землекопа» - один моай целенький, от другого только нижняя половинка. Бегло их осмотрев, поворачиваем назад, в отличие от солнца, которое движется всегда в одном направлении, до горизонта ему осталось совсем немного, мы как раз успеваем к аху Tahai, чтобы встретить закат на острове в самом подходящем для этого месте. Конечно, в своём желании мы не одиноки, но особой толчеи тоже не наблюдается, на острове вообще немноголюдно – меньше 6 тысяч человек, так что места хватает всем. Солнце сначала нахально лезет в объектив, не давая сделать нормальные снимки, потом же смерив свою ярость, послушно подсвечивает золотом фон, на котором застыли тёмные силуэты загадочных истуканов.
Наш следующий тур с гидом более содержателен, утром мы едем по юго-восточной гипотенузе. Первая остановка на пути – аху Vaihu. Восемь лежащих в ряд на травке лицом вниз каменных джентльменов, их головные уборы в беспорядке валяются тут же. Поднимать не стали специально – классическая иллюстрация периода «huri (снос) moai», времени разбрасывать камни, когда в пылу гражданской войны, полыхавшей в 17-том веке, озверевшие люди убивали не только друг друга, но и крушили статуи чужого клана, а может под горячую руку и своего. Тут же можно лицезреть реконструкции – hare-moa, это длинные невысокие каменные курятники с микроскопическим, только курица пролезет, входом-выходом, а ещё местные огороды – клумбы, закрытые по периметру от океанических ветров круговой каменной кладкой, mana vai по рапануйски. Вторая остановка аху Akahanga – место, где якобы был похоронен, могила не найдена, первый легендарный король острова Хоту Матуа. Те же поваленные моаи, но тут их побольше, и числом и размером (от 5 до 7 метров), к тому же попадали поживописней, часть на спину, одна голова на бок. Видимо тут потрудились не только люди, но и слепая стихия. Океан рядом, а Великое чилийское землетрясение 1960-го с эпицентром в Вальдивии, 9,5 баллов по шкале Рихтера, породило десятиметровое цунами, достигшее не только острова Пасхи, но и расположенных подальше (10000 км) Гаваев. Обычно после Акаханги гиды везут к аху Tongariki, так проложена дорога, но мы с вами сначала отправимся к аху Te Pito Kura, предпочтя историческую близость географической. Тут тоже лежит лицом вниз потерявший свою шапочку моай, но этот моай всем моаям моай, самый крупный из когда-либо стоявших на аху, рост его почти 11 метров, вес порядка 74 тонн. Как все выдающиеся моаи он имеет собственное имя, зовут его Paro. Его шапка-пукао тоже рекордсмен – 2 метра размером и 10 тонн весом. Как одевали на моаев их шапки-пукао, вообще непонятно, это гораздо сложнее, чем установить моая на аху. Осталась дорожка, по которой шапки, словно колёса, катили из карьера. Возможно, Паро был последним павшим идолом, в 1838 его ещё видели стоящим заходившие в соседнюю бухту моряки, после этого никаких возвышающихся на аху моаев уже никто не видел. Упав со своей высоты, Паро переломился пополам. Пито-Кура интересна ещё одним объектом, который, собственно, Тe Pito Kura и называется, переводится «пупок мира», большой яйцевидный камень, 80 см диаметр, который по легенде привёз с прародины Хоту Матуа. Высокое содержание железа обеспечивает камню аномальное нагревание и позволяет вертеть стрелку компаса. Молва, разумеется, приписывает этому каменному яйцу магические свойства, в частности запросто излечить бесплодие, и как с таким камнем рапануйцы чуть не вымерли. Естественно, каждый посетитель Пито-Куры почитал необходимым до него хотя бы дотронуться, видя такой ажиотаж, власти огородили площадку, запретив физический контакт с экспонатом.
Следующая наша остановка, один из самых знаменитых объектов острова аху Тонгарики, нам нужно с северного побережья острова вернуться на юго-восточное. Время, которое это займёт, используем для прерванного посадкой самолёта пересказа истории острова. Читатель уже знает, что в 1838 упал последний моай, в 1862 на остров высадились перуанские работорговцы, увёзшие с собой более тысячи жителей. Международная общественность громко протестовала, перуанское правительство вынуждено было несчастных туземцев вернуть, до острова добралось только пятнадцать человек к тому же больных оспой. Хуже оспы для островитян оказался французский авантюрист Жан-Батист Дутроу-Борнье, между прочим, участник Крымской войны. Будучи военно-морским офицером, он на собственном корабле занялся в Океании коммерцией. Из Вальпараисо на Пасхи Жан-Батист возит миссионеров, с Таити рабочую силу, потом продаёт свой корабль, а на вырученные деньги покупает на Пасхи землю для разведения овец (1867). Быстро освоившись, теснит миссионеров и становится фактически хозяином острова, даже пытается его приватизировать, объявив о полном суверенитете. В 1877 умирает при загадочных обстоятельствах, то ли упал с лошади, то ли туземцы отплатили за «хорошее» обращение. За 10 лет пребывания Дутроу-Борнье на Пасхи коренное население сократилось с девятисот до ста с небольшим человек. Следующая веха истории острова – 1888 год. Как будто бы аннексия Пасхи была проведена Чили не совсем законно, капитан Поликарпо Торо, подняв над островом чилийский флаг, подсунул тогдашнему туземному правителю Атаму Текене договор на рапануйском, где говорилось только о дружбе и защите острова, а про аннексию было только в варианте на испанском. Не знаю, действовал ли Поликарпо злонамеренно, вряд ли рапануйский был тем языком, на котором можно выразить такое мудрёное империалистическое понятие, но сделанного не воротишь, с тех пор Пасхи в составе Чили. Разразившийся в Патагонии овечий бум ударил не хуже землетрясения и по самому отдалённому острову. В 1903 шотландско-чилийская компания взяла его на 25 лет в аренду для разведения овец, мало им в Патагонии места! Мировая депрессия, сбившая цены на шерсть и баранину, оказалась благом для о. Пасхи, 16 января 1935 года был создан Национальный парк Рапа-Нуи, занимающий около 40% территории острова.
Главным популяризатором этого удивительного места в середине двадцатого века стал Тур Хейердал. Подобно Колумбу, открывшему благодаря неверной теории Америку, он, руководствуясь своими ошибочными представлениями, выходит только заблуждения и плодотворны, открыл миру остров Пасхи. По иронии судьбы свою тихоокеанскую одиссею, вернее робинзонаду, Хейердал начал именно с Маркизских островов (1938), наиболее вероятной прародины рапануйцев, где провёл год с молодой женой. Избитая истина, мы, цепким взглядом обшаривая горизонт, в упор не замечаем того, что под носом, но тут невнимательность Хейердала извинительна, рядом с его Лив, они воображали себя Адамом и Евой, ему было не до теорий заселения острова Пасхи. В 1947 из перуанского Кальяо отплыл его знаменитый Кон-Тики, течение Гумбольта протащило плот мимо Пасхи, но за 100 дней команде удалось преодолеть порядка семи тысяч километров и достичь островов Туамоту, доказав теоретическую возможность миграции из Америки в Полинезию. На остров Пасхи Хейердал попал в 1955, в его команде было ещё четверо Арне Шёльсвольд, Карлайл Смит, Эдвин Фердон и Уильям Маллоу. Кроме археологических раскопок целью экспедиции было понять, как рапануйцы высекали свои статуи, как их перетаскивали и как устанавливали. С высеканием особых проблем не возникло – базальтовые зубила, на местном токи, довольно легко крушили податливый туф. Перемещение - более сложный процесс, как это делали жители острова, достоверно неизвестно до сих пор. Набрав кучу помощников из местных, команда Хейердала уложила десятитонную статую на деревянные санки, аппарат норвежцам привычный, и покатала их по острову, смазывая полозья растительными маслами и подкладывая пальмовые ветви, весьма затратный способ, учитывая ограниченные ресурсы острова. Первый, вернувший себе вертикальное положение моай, находится на аху Ature Huki, мы туда заедем позже, чтобы его поднять Хейердалу понадобилось, кроме камней, брёвен и верёвок, дюжина мужчин и восемнадцать дней тяжёлого труда. Брёвна служили рычагами, а под постепенно поднимающуюся статую постоянно подкладывали камни. Следующей аху, на которой вновь заняли своё законное положение моаи, была Ahu Akivi. Расположена в центре острова, а не на побережье, как большинство подобных сооружений, её осмотр предусматривает тур на полдня, который не входит в нашу программу, в ней один full day тур и один half day, но другой. Руководил установкой статуй нам уже хорошо известный Уильям Маллоу, в его команде было 25 человек и 2 быка, средств практически не выделялось, работали на голом энтузиазме, но через полгода семь одинаковых статуй уже стояли на своих местах, это произошло в октябре 1960. Считается, что Ahu Akivi была воздвигнута лет за 150 до первого контакта с европейцами, а стало быть, кризисом тогда ещё и не пахло. Эти семь моаев получили почётный титул «семь исследователей», я бы их назвал «семь пионеров». Легенда гласит, что жрецу легендарного короля Хоту Матуа, которого звали Хау Мака, явился во сне господь и сообщил, что его земля, было это ещё на полинезийской прародине, скоро исчезнет под водой, что-то подобное я уже читал в одной толстой книжке, а также явил образ прекрасного, находящегося за океаном острова. Жрец рассказал свой сон королю, и Хоту Матуа послал семь отважных юношей на разведку в сторону восходящего солнца. Пионеры взяли с собой ямс, жемчужное ожерелье и небольшого моая. Остров был найден, шестеро вернулись, а один остался сторожить территорию, куда вскоре прибыл Хоту Матуа, а с ним еще сто человек на двух больших пирогах.
Говорят, Аху Акиви также уникальна тем, что на ней моаи стоят лицом к морю. Это не совсем так, от Акиви до берега минимум километров пять, моаи стоят, как и везде, передом к деревне своего клана, задом ко всему прочему, но поскольку остров – это часть суши, со всех сторон окружённая водой, можно считать, что все моаи стоят лицом к морю, так же как и что все моаи стоят к морю задом. Пока восстанавливали Аху Акиви, Чили потрясло, и это не фигура речи, Великое чилийское землетрясение 1960-го года. В ночь с 22 на 23 мая десятиметровая волна достигла восточного берега острова Пасхи. Ощутимо досталось Вайху, Акаханге, но больше всех огребла Тангарика, поскольку расположена в отличие от двух первых не на возвышенности, а на уровне моря, да ещё у бухты Ханга Нуи (большой залив), где волны, зажатые утёсами, наложились одна на другую, вошли в резонанс и обрушились на Тангарику, разметав многотонные статуи, мирно дремавшие лицом в травяном салате не одно столетие, как пушинки. Их шапки-пукао смыло в море, сами статуи протащило вглубь острова метров на сто, а океанический мусор на пятьсот. Название Тангарики переводится как Восточные ветры, они то и принесли несчастье. Не знаю, связано ли это с политической ситуацией в Чили, но фортуна повернулась лицом к Тангарики лишь в 1988, год ухода Пиночета с поста президента, когда на японском телевидении выступил с душещипательным рассказом о поваленных моаях рапануйский археолог Серхио Рапу, кстати, это он нашёл моайские глаза. Может быть сентиментальные японцы повздыхали, повздыхали, и этим бы дело и ограничилось, но передачу посмотрел сотрудник крупнейшей японской промышленной компании «Tadano», специализирующейся на производстве подъёмных кранов. Справедливо рассудив, что пиара много не бывает, и участие в проекте по установке статуй будет прекрасной рекламой, предложил руководству амбициозный проект. Работа завертелась, была создана многопрофильная международная группа, и в 1996 громадный японский кран установил последнюю пятнадцатую статую на её законное место. Таким образом, благодаря японцам, сегодня мы можем видеть это, пожалуй, самое грандиозное сооружение острова Пасхи. Пятнадцать не похожих друг на друга гигантов застыли на длиннющей платформе. Есть мнение, что они все разные, поскольку им приданы индивидуальные черты оригиналов, но это вряд ли. Базальтовое зубило не достаточно тонкий инструмент, позволяющий отсекать от камня всё лишнее, так же бессмысленно искать в статуях европеоидные, монголоидные или полинезийские черты. Материал сам подсказал древнему скульптору экономичную стилизованную форму, отсюда грубые рубленые лица, прямоугольные головы, плоские щёки, мощный нос, длинные уши. Скорее всего, разница статуй обусловлена разным временем их создания или, как вариант, разными скульптурными если не школами, то бригадами ?резчиков. Зрелище завораживает, теперь понятно, почему туземцы так назвали свои церемониальные платформы, увидев их, остаётся только «ахнуть», слова замирают. Люди на фоне спокойных каменных гигантов кажутся суетливо копошащимися букашками. Среди гигантов только один, второй справа, в шапке, пукао остальных валяются сбоку – не налезли, сильно повредившись в море, считается, что моаи в шапках, возможно, это знак высокого положения, типа папской тиары, стали появляться после 1400 года, а до этого все были с непокрытой головой. Средний рост статуй – от семи до девяти метров, из общего ряда больше всех выделяется пятый гигант, он всех выше и, соответственно, тяжелее. Пишут, средний вес статуй около 40 тонн, а «пятёрке» дают все 86, похоже, кто их там взвешивал, несколько преувеличивают. Считается, что люди начали осваивать Тонгарики примерно с 900 года, но перед нами моаи периода зенита рапануйской цивилизации, вытянутые лица, длинные уши, хорошо прорисованная грудная клетка, по бокам чуть не до земли руки. На небольшом отдалении, видимо в память о происшедшей катастрофе, лежит, устремив взгляд в небо, один из моаев с отломившейся головой. Маленький, по сравнению с остальными, моай встречает посетителей сразу у входа на объект. Он не занял своё место на платформе, потому что нездешний, а известен, мал да удал, больше своих собратьев с Тонгарики, и даже имеет персональное имя «Путешественник». Это он ещё до Серхио Рапу съездил в Японию и подготовил почву для выступления археолога. А ещё этот моай участвовал в бесчеловечном эксперименте чешского инженера Павла Павловича Павла. Дело в том, что способ транспортировки моаев, предложенный Хейердалом, кроме неэкономичности шёл вразрез с местными легендами, утверждавшими, что моаи ходили сами, поэтому нужно было придумать способ, позволяющий перемещать статуи вертикально. Такой способ и придумал Павел Павел, нужно было обхватить голову статуи верёвками и кантовать наподобие Ваньки-Встаньки, дёргая попеременно в разные стороны. Потренировавшись дома на холодильнике, а также в родной Чехии на более тяжёлых предметах, наш инженер связался с Хейердалом, и в 1986 они вместе провели эксперимент на острове Пасхи, статуя «зашагала» усилиями 17 местных добровольцев. Все были довольны, кроме «Путешественника», на нём остались следы от верёвок. Лично мне такой способ не кажется убедительным – голова, если судить по упавшим и восстановленным моаям, самая уязвимая часть статуи, оторвать её при таком способе кажется легче лёгкого.
Нужно ещё сказать, что согласно легендам, недалеко от Тонгарики произошла решающая битва между «длинноухими» и «короткоухими». Я уже писал, что теория о расовом различии обитателей острова генетика не подтвердила, поэтому на смену расовой теории пришла теория классовая. Утверждается, что враждовали представители не разных народов, а разных классов. «Длинноухие» или в другом переводе «тонкая раса», мы бы сказали «белая кость» - эксплуататоры, а «короткоухие», «широкая раса» - эксплуатируемые, которые, дождавшись революционной ситуации, свергли ненавистных эксплуататоров и поскидывали, как всегда и бывает, олицетворяющих старый порядок идолов.
Рядом с Тонгарикой находится «фабрика по производству моаев» вулкан Rano Raraku, туда и отправимся. Здесь изготовлены не все, но подавляющее большинство моаев. Похоже залежи вулканического туфа для высекания моаев были найдены далеко не сразу. Сначала моаев резали из красной скории, материал для пукао, это совсем в другой части острова, карьер - Puna Pau. Моаи получались с круглой головой и короткими ушами. Не родилась ли история про короткие и длинные уши в головах местных сказочников при разглядывании двух типов моаев в позднейший период?! Поскольку моаи – главное сокровище острова Пасхи, всё «мене, текел, фарес». На сегодняшний день найдено 887 моаев, не знаю, входят ли сюда половинки и белее мелкие части, иными словами считают ли моаев, как баранов, по головам или, как академиков, по другим не менее важным частям тела. Добрались да аху менее трети – 288, застряли по дороге – 92, так и остались в карьере Рано Рараку – 397, почти половина. Оставшаяся разница – 110, это моаи других типов и форм, фрагменты, а также моаи, вывезенные с острова. И тут мы подходим, пожалуй, к главной загадке острова, если моаи - памятники вождям или выдающимся предкам, которые высекались в течение нескольких столетий, откуда столько набралось в Рано Рараку? Почему не доставлены до места? Получается какой-то Перевал Дятлова или Последний день Помпеи, ощущение, что, как в сказке, кто-то укололся веретеном, и всё мгновенно замерло. Местная легенда примерно так ситуацию и объясняет. Якобы перемещением моаев занималась, используя волшебный порошок, какая-то Гингема или Бастинда. Однажды рыбаки наловили вкусных омаров, а её не угостили, старушка смертельно обиделась, порошка больше не давала. Виды каменных голов Рано-Рараку, пожалуй, самые тиражируемые и, пожалуй, после Тангарики, а для кого-то и перед, самые впечатляющие. Сегодня перед нами предстают моаи, укрытые матерью-землёй кто по плечи, кто по шею, кто до носа, есть и валяющиеся, поломанные. Увидевшие их европейцы решили, что высечены только головы, оказалось - нет. Первым, кто догадался откопать каменное тело под каменной головой, был, разумеется, Тур Хейердал. Моай, раскопанный экспедицией Хейердала, получил собственное имя Ko Kona He Roa, оказалось, что натуральный цвет маев не серый, а песочный, кроме того на этом экземпляре были любопытные петроглифы, один из них изображал трёхмачтовый европейский корабль, видимо, более поздняя наколка. В Рано-Рараку много моаев с персональным именем. В антропологическом музее острова стенд, на котором запечатлены расчёты по общему количеству статуй, открывается эпиграфом: «Они должны были иметь имя, но имеют только номер». Так вот, о тех, кто имеет не только номер. Одним из первых встречает посетителей своим задранным носом, все перемещаются строго по отведённым дорожкам, моай Piro Piro, «вонючка», такой примерно перевод, но пахнет не от него, от кого-то рядом, о чём свидетельствует презрительно вздёрнутый нос Пиро-Пиро. Вообще, здешние моаи отличаются от остальных своими выдающимися носами, может быть у аху…альных, ну у тех, что на аху, трудно сконструировать прилагательное, носы потёрлись при транспортировке. У Пиро-Пиро выдающийся не только нос, но и голова – 4 метра, он в отличие от большинства не замер по стойке смирно, а более раскрепощён, даже несколько сутуловат. Побывавшие здесь в двадцатых годах двадцатого века матросы учебного судна «Генерал Бакедано» на правой стороне шеи Пиро-Пиро нацарапали название своего корабля, несколько букв различимы и сейчас, поэтому у Пиро-Пиро есть и второе имя Baquedano. Тур Хейердал раскопал и его, установил, что общая длина Пиро-Пиро 11 с лишком метров, что бьет рекорд Паро с аху Те Пито Кура. Пройдя от Пиро-Пиро дальше вперёд, останавливаемся у двух каменных голов, та, что подальше, закопана по самую шею и безымянна, статуе поближе удалось высвободить шею и верхнюю часть груди, она и сейчас, наклонившись чуть вбок, пытается освободиться, это Hinariru, следующая «визитная карточка» Рано-Рараку, его второе имя «Кривая шея». Ещё одного моая можно сравнить с микеланжеловским Давидом, нет, речь не о совершенстве форм и не о гигантском размере, просто его вырезали из головы, над которой кто-то уже работал ранее. Пожалуй, вспомнить о Микеланжело можно и осматривая следующий экземпляр – Te Tokanga, «великан», вот тут как раз речь о гигантских размерах, длина 22 метра, оцениваемый вес 200 тонн, это абсолютный рекорд острова. Единственный минус – не отсечено всё лишнее, лежащая на спине статуя так и не была отделена от каменного основания. Почему мастер взялся за высекание головы, прежде чем отделил заготовку от породы, не удобнее ли сначала вырубить каменный столбик, а потом спокойно его обтёсывать, ответов, как всем понятно, нет. Может быть, этого «Гиганта» и не собирались заканчивать, а Рано-Рараку некая ритуальная контора, где разные кланы острова, могли заказать надгробия для усопших предков по выставленным здесь образцам. Это не пустые фантазии, замечено, что некоторые здешние статуи имеют и не плоские, чтобы стоять на аху, основания и не выпуклые, удобные для путешествия вразвалочку, а острые для вкапывания. Где-то среди утончённых образцов валяется моай, у которого отсутствует шея, голова сразу переходит в туловище. Это так называемый «первый моай» Tai Hare Atua, с ним тоже связана одна любопытная история. Говорят этого моая сделали молодые резчики братья Миру А'Хото и Танги Тико А'Хото. Видя, что работа не получилась, они отправились к признанному специалисту для консультаций. Я не буду писать, куда послал братьев специалист, хотя букв немного, мой русскоязычный читатель легко догадается. Но в совете мастера, оказывается это был дельный совет, не было присущего великому и могучему переносного и уничижительного смысла, на рапануйском всё понимается буквально. Ребята внимательно изучили предмет, как там одна часть переходит в другую, кстати, у торговцев сувенирами это наглядное пособие из дерева, всё расписное, популярно до сих пор, и дело пошло. Вскоре моаи буквально заполонили остров, и древний рапануйский поэт с полным правом мог написать следующие строки:
Стоят моаи.
Стоят на аху
Лицом от моря,
Послав всех лесом.
Последним на нашем пути, дальше дорога поворачивает обратно, моай Tukuturi. Когда-то давно в Хейердаловские времена тропа вела дальше во внутренний кратер Рано-Рараку, там на склонах тоже полно недоделанных моаев, но из-за обилия туристов гряда стала осыпаться, проход закрыли, поэтому остановимся у Тикитури. Возможно, это самый таинственный моай острова. Найден этот таинственный моай был всё тем же неутомимым Хейердалом в 1956. Вырезан Тикитури из красной скории, материала карьера Пуна-Пау, у него есть ножки, он как бы стоит на коленях в полинезийской «позе почтения», перевод слова «тикитури» - «коленопреклонённый», имеет круглую с большим лбом голову, короткие уши и небольшую ленинскую бородку, в облике тоже что-то ленинское присутствует. Когда он изготовлен, вообще непонятно. Кто-то относит его к раннему периоду и датирует десятым веком, кто-то к позднему периоду человека-птицы, есть и такие, кто его вообще не относит к моаем, а считает работой таитян, завезённых на остров авантюристом Жан-Батистом в девятнадцатом веке. Позже неподалёку был найден и сводный брат таинственного моая «маленький Тикитури», он таких же округлых форм, но вдвое меньше (около 2м), сильно потёрт временем и без ног.Возвращаясь назад, не можем не полюбоваться, это самая восхитительная картинка острова, открывающимися с высоты вулкана видами бухты Ханга Нуи со стоящими моаями Тангарики. Поглощение ярких впечатлений прерывается запланированным обедом, нам выдают ланч-боксы с выбранными заранее рыбой или мясом, без особых изысков, но вполне съедобно, а потом везут к третьей по зрелищности островной достопримечательности пляжу Анакена. Именно сюда по легенде на двух каноэ приплыл первый король (арики) Хоту Матуа со своим народом, сюда же причалил несколько позже легендарный Джеймс Кук. Это место на северном побережье считается колыбелью Рапануйской цивилизации. Именно тут во время раскопок был найден первый коралловый глаз моая. Мы выходим из автобуса: зелень кокосовых пальм, белоснежность мелкого кораллового песочка, ультрамариновая синь океана, всё то, что обычно называют тропическим раем, местного колорита добавляет пятёрка прекрасно сохранившихся моаев. Прежде чем полежать на белом песочке под кокосовыми пальмами, они, кстати, не местные, завезены с Таити, да окунуться в океанические воды, давайте по-быстрому пробежимся вокруг возможно кому-то уже надоевших достопримечательностей. Остановимся перед аху Nau Nau. Семь постаментов, но два крайне правых сильно покалечены, у одного нет головы, а у соседа ещё и пол торса. Зато остальные изумительны, четверо левых в шапках-пукао разных моделей, все бодренького песочного цвета, прекрасно прорисованы сложенные чуть пониже пухленького животика ручки с длинными пальчиками. Небезинтересно взглянуть на них и сзади, перепоясаны ритуальными поясками, есть следы татуировок, не столь впечатляющие, как у «Украденного друга», но всё же. Это моаи позднего, постклассического декаданского периода. Как же удалось так хорошо сохраниться этим господам столь почтенного возраста? Всё благодаря тому же времени разбрасывания моаев ««huri moai». Есть несколько теорий, объясняющих причины, по которым народ ополчился на воздвигнутые им же статуи. Не будем повторять малореалистичную историю о борьбе короткоухих с длинноухими, скорее всего ситуация развивалась следующим образом. Прибывшие на остров будущие рапануйцы стали воздвигать каменные статуи, веря, что монументы получают магическую силу или ману в тот момент, когда статуям вставляют коралловые глаза, сходные представления имели и древние египтяне. Поначалу у островитян были все основания утвердиться в своей гипотезе. Жить с каждым днём становилось лучше и веселее, колосился ямс, в море было полно рыбы, а в небе птиц. Немигающий взгляд моаев как бы говорил своим соплеменникам: верной дорогой идёте, товарищи. Потом ситуация начала постепенно ухудшаться, тут тоже масса конкурирующих друг с другом объяснений: перенаселение и массовая вырубка зелёных насаждений; пробравшиеся контрабандой на каноэ крысы, пожравшие все пальмовые орехи; завезённые европейцами болезни; экологические катаклизмы. Рапануйцы, решившие, что на них ополчился весь мир, ещё теснее сплотились вокруг своих каменных вождей и ответили ударным трудом на рано-раракском производстве. Однако, это не помогло, они выдавали «на гора» всё более гигантских и тщательно выделанных моаев, а жить становилось всё труднее. Проверив несколько ложных гипотез, рапануйцы пришли в конце концов к очевидному выводу: никакой магической силой моаи не обладают. Не смотря на то, что рапануйская цивилизация развивалась изолировано от остального мира, островитяне поступили как и все более-менее цивилизованные народы: стали скидывать с постаментов своих ещё вчера обожаемых кумиров. Нашим нау-нау моаям повезло, упали они лицом не в асфальт или на камни, а в мягкий песочек, ласковый океанический бриз их этим же песочком укрыл и бережно сохранил, чтобы мы сегодня могли ими любоваться. Поднимемся чуть выше и правее Нау-Нау, тут на аху Ature Huki стоит единственный, хуже сохранившийся, но более упитанный и мощный совсем из другого периода моай. Видимо, сдирая с него шапку, оторвали и часть головы, так должен выглядеть человек со снятым скальпом. Это рапануйский Юрий Гагарин, тот самый моай, которого Тур Хейердал поднял на острове первым. А теперь бегом на пляж, солнце греет как надо, от его избыточного ультрафиолета рекомендуется защититься кремом, волн в бухте почти нет, а вот вода могла бы быть чуть потеплее, её температура градусов 20-21, нам, людям с Балтики, грех жаловаться, но хотелось температуры парного молока.
Дорога от Анакены к отелю ведёт через центр острова, растущие вдоль дороги деревья и кустарники, луга с коровами и лошадьми, действительно, похоже на пейзажи Малороссии. По дороге завернули, этого не было в программе, но поскольку совсем рядом, было грех не заехать на аху Huri a Urenga. Это ещё одно восстановленное Уильямом Маллоу место. На платформе единственный средних размеров моай с узкой головой и мощным носом. Известен как моай с двумя парами рук, пишут, что вторые руки ему были выгравированы скорее всего из-за порчи первой пары в процессе транспортировки. Сейчас он в таком состоянии, что этого практически не видно. Рядом с платформой каменная ёмкость для сбора дождевой воды, кто-то заметил, что оставленные отверстия ориентированы но определенные звёзды, что позволяет следить за годовыми циклами. Сам моай стоит лицом к линии зимнего солнцестояния (21 августа), но это обычная практика на острове: большинство статуй лицом или к восходящему или заходящему солнцу летнего или зимнего солнцестояния, как вариант равноденствия. Конечно, после Тангарики, Рано-Рараку и Анакены эмоции при осмотре уже совсем не те.
Вечер можно убить по-разному, можно отправиться на танцевальное полинезийское шоу, можно просто посидеть в ресторане, цены, понятно, повыше, чем в других чилийских регионах, но не так, чтобы очень. У острова снова в изобилии водится тунец, махи-махи на местном, и рыба меч или кана-кана. Так что без севиче тут не останешься, хотя это, конечно, латиноамериканская придумка, как и пирожки empanadas, тут их фаршируют тунцом. Рапануйский же способ приготовления, называется куранто, не отличается от распространённого по всей Полинезии. Нужно выкопать яму, завалить её листьями, туда же отправить мясо, курицу или рыбу, добавить батат, таро, ямс или другие овощи, снова закрыть большими листьями и завалить всё раскалёнными камнями. Другое использование тех же раскалённых камней – просто зажарить на них свежевыловленную рыбу.
Утром решили позавтракать пораньше. Каким-то непонятным образом добравшиеся до острова воробьи отчаянно дрались за оставленные на столе крошки. На аккуратно стриженой лужайке, вот уж кого не ожидал тут увидеть, сосредоточенно ползла улитка, и этот, далёкий от гиперскоростей путешественник здесь, оказывается принцип «медленно, но верно» реально работает. Ещё оставшееся у нас на острове время решили употребить на осмотр археологического музея, он, можно сказать, в шаговой доступности – километра 3-4. Дорога, правда, безлюдная, никого, кроме собак, не видно, а у них добравшихся лет на 700 позже людей сейчас как раз период борьбы кланов. Вход в музей бесплатный, вполне логично, мы уже заплатили по прилёту по 80 долларов, правда, эти билетики у нас на входе не спрашивали, в отличие от осмотренных ранее археологических комплексов. Там служители зорко следят за порядком, и девушке из нашей группы, куда-то задевавшей билет, пришлось оплачивать его вторично. Музей носит имя священника Себастьяна Энглерта, в 1934 году он приехал на остров, и отпущенные ему богом следующие 35 лет провёл, собирая местные легенды, сказки, а вместо отсутствующих тут тостов, составляя Рапануи-испанский словарь и раскапывая не им разрушенные развалины. Музей открылся в 1973 году, он содержал найденное Себастьяном Энглертом и завещанное после смерти чилийскому государству. Идущие по его стопам археологи добавили музею экспонатов, сегодня их порядка 15 тысяч, но выставлена лишь небольшая, видимо, самая зрелищная часть. Перед зданием музея, само собой, небольшой моай. Это на нём, прежде чем охомутать «Путешественника» тренировался чешский Кулибин Павел-Павел, вполне полинезийское имя, тут принято, как мы убедились, дублировать слова и слоги. Кроме экспонатов, в музее много информационных стендов, на них среди прочего изображены разнообразные способы перемещения статуй. Кроме уже описанных Хейердаловского и способа Павла-Павла, картинки иллюстрируют способ Чарльза Лав (Charles Love). Он предположил и в 1987 в США свой способ опробовал, что статуи перемещались вертикально на платформах, под которые подкладывали брёвна-катки. Экспериментаторам удалось переместить моая за 2 минуты на 50 метров. Уильям Маллоу тоже предложил свой довольно хитроумный способ, нужно над лежащим моаем поставить углом две балки, приподнять верёвками статую за шею, а потом тянуть и толкать, перемещая балки как ходули, экспериментов не проводилось. В мужской спор затесалась одна женщина, Jo Ann Van Tilburg, но её способ оригинальным не назовёшь – это комбинация идей Хейердала и Лава – положить статую лицом вниз или вверх на брёвна, которые использовать в качестве катков. Постояв у стендов, давайте взглянем и на экспонаты. Один из главных - кусок головы моая с глядящим на нас глазом. Ещё одна изюминка коллекции – женский моай, всего моаев женского пола 12, хотя опознать в этой скульптуре женщину довольно трудно. С этим моаем связана любопытная история. Тело было найдено экспедицией Тура Хейердала в 1956, будучи патриотом своей страны, Хейердал отвёз находку на родину и выставил в своём музее Кон Тики. В 1988 была найдена к этому тельцу голова, тогда Хейердал вернул находку на родину. Имеются головы «нехарактерных» моаев, одна из красной скории, другая напоминает сказочного колобка. Выставлены камни с петроглифами, на одном можно узнать фигурку человеко-птицы тангато-ману, что на другом понять не удалось. Более внимательно посмотрим на деревянные таблички, покрытые непонятными символами, это ронго-ронго. На сегодняшний день существует, спасибо пожегшим их в своё время отцам-миссионерам, всего 27 табличек и ни одной на острове Пасхи, мы осматриваем копии из музея в Сантьяго, зато в России целых две, их привёз и передал в Кунсткамеру Миклухо-Маклай. На всех табличках ронго-ронго нанесено 14083 символов записанных в 314 строк. Поскольку разных символов порядка восьмисот, эти тексты расшифровать практически невозможно, да и является ли это письменностью – большой вопрос. Неизвестен ни один подобный случай возникновения письменности в столь ограниченной популяции, с одной стороны процесс создания письма объёмен и трудоёмок, а с другой – особой надобности в письменности на острове как-то не наблюдается, все друг друга знают, каждый может общаться с каждым устно. Логично считать, так некоторые и делают, что ронго-ронго не письменность, а некий набор магических рисунков-заклинаний, протописьменность, если угодно, однако, пытающихся расшифровать тоже хоть отбавляй, некоторым, по их утверждениям, это вполне удаётся, но, штука в том, что у разных исследователей тексты получаются совсем разные. Все таблички выполнены на дереве торомиро, из этого же материала вырезаны и страшные скелетообразные фигуры, экспонаты следующего зала. Это так называемые моаи кава-кава. Легенда гласит, что однажды старший сын первого короля Хоту Матуа, которого звали, видимо с тех самых пор, Tu’u Koihu, непонятно на кой, скажем, чёрт отправился бродить по ночному лесу и, конечно, нарвался на неприятности, увидел спящих злых духов. Его бегство было столь шумным, что духи проснулись и последовали за ним. Они решили, если Туй Койху только заикнётся о том, что видел, тут же его убить, но тот ничего не сказал соплеменникам, а просто вырезал изображение этих духов из дерева. С тех пор подобные фигурки появились в каждом доме и стали оберегами от всякой нечисти.
Возвращаясь из музея, прошли мимо местного кладбища, довольно живописного, рядом с океаном, место шикарное – мечта всех покойников планеты, где мирно соседствуют кресты и моаи, на острове царит мир и веротерпимость, кстати, церквушка в Ханга Роа покрыта рисунками человеко-птиц и других «местных святых», внутри, правда, на распятии Иисус, а не герой заплыва за яйцами крачки.
Времени хватило последний раз пробежаться по сувенирам, взяли пару относительно аутентичных, кругом халтурщики и бездушные копиисты, масок, да дожидаться автобуса в аэропорт. На прощание нам надели на шею, при встрече были цветочные гирлянды, шнурки с пластиковыми моаями, конкурирующая фирма одаривала ракушечными бусами, осталось зарегистрировать билеты и ждать вылета. Рассказ дописан, но жалко ставить точку, возвращаясь тем самым с удивительного острова в повседневную обыденность нашего мира. Хотя, не остров ли Пасхи вся наша планета с непонятно откуда появившейся на ней жизнью и разумом; не окружены ли мы со всех сторон воздушным океаном, который может однажды, судя по рапануйскому опыту не дай бог, принести космические корабли могущественных гуманоидов; не также ли бездумно мы эксплуатируем свои ограниченные ресурсы, не заботясь о последствиях?! И ещё одна менее патетическая мысль напоследок: высекание моаев нам кажется бесполезной затеей, сизифовым трудом, однако именно эта бессмыслица привлекает на Пасхи многочисленных туристов, что обеспечивает спокойную жизнь тем, о которых таким странным образом позаботились их далёкие предки.

Оцените отзыв
5.0
17 оценок
Для оценки отзыва   войдите   в кабинет
Поделитесь отзывом
Другие отзывы автора:
Комментарии
(20)
Напишите ваш комментарий
Для комментирования   войдите   в кабинет
Все это мне знакомо, так как сама перелопатила кучу инфы перед поездкой на остров Пасхи. А Вас хочу поддержать оценкой, все таки очень редко тут можно почитать об острове Пасхи, а ведь это очень интересно
Читаю и смакую Ваши увлекательные отзывы! Благодаря таким редкостным туристам ( Оль, и тебе тоже) хочется и на этот край земли добраться. Беру отзыв на карандаш и говорю: "БРАВО!"
Иду смотреть фото фантастической красоты
[quote][b]Лорочка[/b]
Читаю и смакую Ваши увлекательные отзывы! Благодаря таким редкостным туристам ( Оль, и тебе тоже) хочется и на этот край земли добраться. Беру отзыв на карандаш и говорю: "БРАВО!" Иду смотреть фото фантастической красоты [/quote]

Спасибо, Лариса, за неослабевающий интерес и лестные оценки
[quote][b]Ольга( Тропиканка)[/b]
Все это мне знакомо, так как сама перелопатила кучу инфы перед поездкой на остров Пасхи. А Вас хочу поддержать оценкой, все таки очень редко тут можно почитать об острове Пасхи, а ведь это очень интересно[/quote]

[quote][b]Лорочка[/b]
Читаю и смакую Ваши увлекательные отзывы! Благодаря таким редкостным туристам ( Оль, и тебе тоже) хочется и на этот край земли добраться. Беру отзыв на карандаш и говорю: "БРАВО!" Иду смотреть фото фантастической красоты [/quote]

"ослабишься здесь" - путешествие нетривиальное, только и успевай выхватывать такие экзотические жемчуженки
[quote][b]Лорочка[/b]
[quote][b]Лорочка[/b]Читаю и смакую Ваши увлекательные отзывы! Благодаря таким редкостным туристам ( Оль, и тебе тоже) хочется и на этот край земли добраться. Беру отзыв на карандаш и говорю: "БРАВО!" Иду смотреть фото фантастической красоты [/quote]
"ослабишься здесь" - путешествие нетривиальное, только и успевай выхватывать такие экзотические жемчуженки [/quote]

Андрэ (Москва)
27.03.2018 21:51
Очень интересно.... и очень труднодоступно... пока только приходится мечтать о таком Путешествии! Спасибо за рассказ!
[quote][b]Андрэ[/b]
Очень интересно.... и очень труднодоступно... пока только приходится мечтать о таком Путешествии! Спасибо за рассказ! [/quote]

Irina (Москва)
29.03.2018 07:54
Очень интересно? Уж не знаю, доберусь ли когда в те края, но рассказ очень полезный и познавательный.
[quote][b]Irina[/b]
Очень интересно? Уж не знаю, доберусь ли когда в те края, но рассказ очень полезный и познавательный. [/quote]

Очень понравился Ваш рассказ! Люблю загадочные нетривиальные истории, так до конца и не разгаданные!
[quote][b]Марина[/b]
Очень понравился Ваш рассказ! Люблю загадочные нетривиальные истории, так до конца и не разгаданные! [/quote]

Прямо бальзам на душу
люся (москва)
31.03.2018 12:03
Ух как здорово!!!
Помню как в детстве завораживали книги об острове Пасхи, и даже в мыслях, конечно, не было, что настанут времена, когда в принципе можно будет своими глазами всю эту фантастику увидеть! Ну, мне-то не добраться, но почитать свежие впечатления очевидца, совсем недавно с тайнами острова соприкоснувшимся - очень ценно! Спасибо!
[quote][b]люся[/b]
Ух как здорово!!! [/quote]

[quote][b]Елена April[/b]
Помню как в детстве завораживали книги об острове Пасхи, и даже в мыслях, конечно, не было, что настанут времена, когда в принципе можно будет своими глазами всю эту фантастику увидеть! Ну, мне-то не добраться, но почитать свежие впечатления очевидца, совсем недавно с тайнами острова соприкоснувшимся - очень ценно! Спасибо![/quote]

Так, если чуть реже по Европам путешествовать, вполне достижимо! Пожалуйста!
Юрий (С-Пб)
04.04.2018 10:00
[quote][b]С.Серый[/b]
[quote][b]Елена April[/b]Помню как в детстве завораживали книги об острове Пасхи, и даже в мыслях, конечно, не было, что настанут времена, когда в принципе можно будет своими глазами всю эту фантастику увидеть! Ну, мне-то не добраться, но почитать свежие впечатления очевидца, совсем недавно с тайнами острова соприкоснувшимся - очень ценно! Спасибо![/quote]
Так, если чуть реже по Европам путешествовать, вполне достижимо! Пожалуйста! [/quote]

Я целиком и полностью с этой мыслью согласен!
[quote][b]Юрий [/b]
[quote][b]С.Серый[/b]
[quote][b]Елена April[/b]Помню как в детстве завораживали книги об острове Пасхи, и даже в мыслях, конечно, не было, что настанут времена, когда в принципе можно будет своими глазами всю эту фантастику увидеть! Ну, мне-то не добраться, но почитать свежие впечатления очевидца, совсем недавно с тайнами острова соприкоснувшимся - очень ценно! Спасибо![/quote]
Так, если чуть реже по Европам путешествовать, вполне достижимо! Пожалуйста! [/quote]
Я целиком и полностью с этой мыслью согласен![/quote]

[quote][b]Юрий [/b]
[quote][b]С.Серый[/b]
[quote][b]Елена April[/b]Помню как в детстве завораживали книги об острове Пасхи, и даже в мыслях, конечно, не было, что настанут времена, когда в принципе можно будет своими глазами всю эту фантастику увидеть! Ну, мне-то не добраться, но почитать свежие впечатления очевидца, совсем недавно с тайнами острова соприкоснувшимся - очень ценно! Спасибо![/quote]
Так, если чуть реже по Европам путешествовать, вполне достижимо! Пожалуйста! [/quote]
Я целиком и полностью с этой мыслью согласен![/quote]

А зачем жертвовать Европой? Можно совместить !