Рано утром за нами в отель заезжает микроавтобус с водителем и персональным гидом. Гида зовут Эдуардо, он никарагуанец, мы рады знакомству, активно общаемся, настроение, как всегда перед встречей с новым, неведомым, приподнятое. Болтая друг с дружкой…, добираемся до заправки, и тут случается неприятность. Наш микроавтобус вместо положенного бензина заправляют соляркой, поскольку эта модель чаще, но не в нашем случае, комплектуется дизелем. Перед нами извиняются и предлагают, пока будут сливать топливо и заправлять бак по новой, отойти позавтракать. Завтрак входит в оплаченный нами тур, и мы неспешно поглощаем омлет с кукурузной лепёшкой тартильей, тут её специфический вкус гасит поданная нам сметана, а лепёшка свежая, тёплая. Заедаем всё тем же рисом с бобами и запиваем апельсиновым соком. Во время завтрака сообщаем гиду, что сегодня в России день смеха – первое апреля, когда уместно посмеяться и подшутить над окружающими. Так то, что с нами случилось, дань русской традиции включается в игру Эдуардо. Если бы мы только знали, что на сегодня шутки этим не закончатся… Микроавтобус заправлен по новой, и мы мчимся, дорога исключительно ровная с редко встречающимися машинами, к никарагуанской границе. Пограничный контроль проходим без эксцессов, на никарагуанской стороне пришлось ждать подольше, но нашими документами занимался Эдуардо, а мы в это время обследовали местные магазины duty free. Цены там оказались ещё ниже, чем в подобных магазинах Гватемалы и Коста-Рики, поэтому я никак не мог пройти мимо сувенирной коробки с двумя бутылками чёрного выдержанного никарагуанского рома, многократного золотого медалиста, разделённых шейкером.Наконец все пограничные формальности позади, и мы быстро углубляемся внутрь никарагуанской территории. Недалеко от границы видим остатки каменных бараков, в которых ютились беженцы, пытавшиеся от ужасов гражданской войны укрыться в благополучной Коста-Рике. Наш гид о том времени рассказывает скупо. Поскольку наша Родина тоже принимала некоторое участие в тех печальных событиях, Эдуардо во избежании могущих возникнуть двусмысленностей расставляет все точки над и: «мы прекрасно относимся к простым русским людям, но были против присутствия в нашей стране российского военного флота и армии». Впрочем, хватит о грустном, о прошлом, нас ждёт интереснейшая встреча с никарагуанской действительностью. Немного статистики, Никарагуа самая большая по площади страна Центральной Америки, самая большая и самая бедная, далее вторым и по площади, и по бедности идёт Гондурас. Однако, тенденция, похоже, российские тернии написаны ей на роду. Кстати, Никарагуа и Гондурас связывает ещё кое-что – изображение пирамиды на денежных знаках, таким образом, гипотеза некоторых мистиков о крепости доллара вследствие изображения на нём этого культового сооружения статистически не подтверждается. Знакомство с новой страной начинаем с изучения её флоры и фауны. Нас ждёт лодочная прогулка по озеру, изобилующему маленькими, поросшими густой растительностью островками, многие из которых для своего жилища облюбовали птицы. Вся эта прогулка была бы повторением пройденного, в подобном туре мы уже принимали участие в Коста-Рике, если бы не остров обезьян. До этого так близко и так отчётливо видеть обезьян нам, речь понятно идёт об описываемом туре, не приходилось. А представленных там капуцина – очаровательную обезьянку с розовой мордочкой и в чёрном с белой опушкой «капюшоне», и снующих туда-сюда, неимоверно проворных обезьян-пауков раньше не приходилось видеть вообще. Конечно, строго говоря, это нельзя было назвать знакомством с дикой природой, поскольку обезьян этих на островок насильно поселил человек и каждый день искусственно подкармливал, но иначе мы вряд ли бы смогли наблюдать их так близко. После окончания лодочной экскурсии мы выразили желание воспользоваться туалетом. С нас взяли пол доллара, сдав сдачу местной монетой, но потрясло нас не это, а состояние и интерьер этого санитарного заведения. Преодолев мгновенно громадное расстояние и солидное время, мы очутились в одном из худших образчиков общественных туалетов советской эпохи, похоже, помощь СССР дружественной Никарагуа не прошла бесследно.Далее был сити-тур по Гранаде, городу, возникшему довольно рано на карте Нового света. Мощёные камнем улицы, малоэтажные весёленьких расцветок домишки, католические соборы. Словом вид, который мы уже успели узнать и полюбить, типичного латиноамериканского городка с историей. Прошли мимо школы, дети очаровательны и непосредственны. Двое мальчуганов, увидев, что жена снимает происходящее на камеру, стали перед ней скандировать «Revolution! Revolution!», за что были премированы мной шариковыми ручками. Оказывается, наше посещение этой свободолюбивой страны состоялось в юбилейный год тридцатилетия никарагуанской революции. Побывав на главной площади Гранады, заметили одно важное отличие никарагуанских городов, от остальных латиноамериканских. Площадь эта называлась не Place Mayor, то есть дословно главная площадь, как обычно, а Place Libertad, площадь свободы. Что ещё сказать о городе, довольно чисто, конечно, попадаются нищие. Не без этого, приветствующие вас стандартной фразой «give me a dollar», впрочем, подобное мы наблюдали и в коста-риканском Сан-Хосе, здесь чуть более навязчиво, поскольку туристов существенно меньше. Наша следующая остановка – действующий вулкан Масаи. Уже на подступах замечаем безжизненные поля, залитые остывшей тёмно-серой лавой, следы извержения тысяча семьсот семьдесят какого-то года. Подъезжаем к самому кратеру, очень похоже на вход в преисподнюю: жутко пахнет серой, больше 20 минут находиться рядом настоятельно не рекомендуется имеющейся тут табличкой, а из жерла валит густой дым, иногда рассеиваясь и являя взору ощетинившиеся острыми камнями внутренние стенки кратера, уходящие в таинственные пугающие недра. Говоря коротко, зрелище незабываемое. Утолив исследовательский духовный голод, разбудили голод обычный, физический, но страдали им недолго, в ближайшем городке с тем же вулканическим названием Масаи нас ждал обед. Посовещавшись, единодушно признали никарагуанский обед одним из лучших за всю нашу поездку. Главным блюдом было мясо или рыба гриль, можно было выбрать, мы взяли то и то, и располовинили, посыпанные овощами и поданные на горячей металлической прямоугольной тарелке с деревянной подставкой. Всё свежее, шипящее, буквально брызжущее ароматом. К основному блюду листовой салат, картофель фри, плошка белоснежного риса и тарелочка фасоли, но не чёрной как у соседей, а учитывая революционную историю страны, красной. Всё это запивалось вполне достойным, но главное освежающе-холодным никарагуанским пивом. Мы полностью удовлетворены, но оказывается это ещё не всё. Дав нам полчасика отдохнуть и побродить по городку, нас везут смотреть на то, что Эдуардо называет лагуной. Мы с восхищением взираем сверху на вулканического происхождения озеро, отделённого узким перешейком от ещё более громадного водоёма, а на этом дальнем перешейке раскинулась уже виденная изнутри, но тут предстающая совсем в другом свете Гранада, с различимыми куполами главного собора. Впечатление огромное, снимки потрясающие, в пейзаже столько синего, что на ум приходят чужие строки «под небом голубым, есть город золотой…».Пора и обратно, мы в прекрасном настроении, интересуемся, можно ли нам будет остановиться в Коста-Рике около придорожных торговцев, а то завтра улетать, и хочется привезти тропических фруктов домой. Зачем в Коста-Рике, патриотически протестует Эдуардо, в Никарагуа вам дёшево продадут свежайшие фрукты. Останавливаемся, и правда, на доллар нам отваливают десяток манго, не очень больших, но настолько ароматных, что занеся их в микроавтобус, почти теряем сознание от чудесного запаха. Вот и граница, тепло прощаемся с Эдуардо, и щедро одариваем его чаевыми, функции гида закончены, и до отеля мы сможем добраться только с водителем. Спокойно проходим никарагуанский контроль, а вот на коста-риканской стороне неожиданно возникает заминка. Поданные нами паспорта с вложенными въездными анкетами пограничница брать почему-то не хочет и что-то темпераментно объясняет, страхующему нас водителю Маурисио. Тут меня осеняет, у нас однократные коста-риканские визы, которые мы погасили, въехав в Никарагуа. Таким образом, мы оказались в дальнем далеке на нейтральной полосе между двумя странами, не имея в паспортах ни одной действующей визы. Да, весёленькая первоапрельская шутка. Предупреждал же Галич своей песней «нет ребята, нужно ездить поближе, не на край раз перемать его света. Мы ж им гадам помогаем, и мы же пропадаем как клопы через это». Я на повышенных тонах высказываю Маурисио всё, что мгновенно накипело в душе по поводу возникшей ситуации. Маурисио смотрит растерянно и никак не реагирует, где-то на пятой минуте монолога я догадываюсь поинтересоваться, понимает ли он по-английски. Ответ даётся уклончивый, ситуация усугубляется, мой испанский ориентированный большей частью на общение с торговцами и заказ блюд в ресторане, это в нормальном состоянии, в стрессовой ситуации основательно захромал. К счастью Маурисио по телефону вызывает не успевшего убраться далеко Эдуардо. Является Эдуардо, просит не волноваться и намекает, что разрешить проблему помогут дополнительные финансовые вливания. У меня наконец-то появляется слушатель, и я повторяю свой гневный монолог о том, что тот, кто организовывает такие поездки должен знать все правила, а мы предоставили все необходимые документы и полностью оплатили свою поездку. Потолкавшись среди пограничных чиновников, Эдуардо предлагает следующий план. Он берёт наши паспорта и отправляется с ними на Никарагуанскую границу, там аннулирует никарагуанские печати, тогда получается, что в Никарагуа мы не были и из Коста-Рики не выезжали. Помня печальный опыт профессора Плейшнера, с паспортами, а куда деваться, расстаёмся неохотно. Минуты тревожного ожидания тянутся бесконечно, наконец, появляется Эдуардо, паспорта нам возвращаются, но сверх этого никакого позитива, договориться с никарагуанской стороной не удалось. Маурисио и Эдуардо ещё о чём-то беседуют с властями, но, судя по их хмурым лицам, ничего хорошего нас не ждёт. Потом они у нас спрашивают, во сколько наш самолёт и из какого аэропорта вылетает, как вариант предлагают заночевать в Никарагуа, а рано утром получить коста-риканскую визу, мы против. Тогда предлагается ночевать в ближайшем к границе коста-риканском городке, чтобы визу получить там. Нам это тоже не подходит, мы твёрдо настаиваем на ночлеге в своём отеле. Видя нашу непреклонность и ещё потянув паузу, Маурисио и Эдуардо неожиданно соглашаются везти нас в наш отель. Мы не верим своим ушам, переспрашиваем, мы можем ехать в свой отель? Да, отвечают нам они, но у вас завтра на вылете могут быть неприятности. С русской пословицей «утро вечера мудренее» они не знакомы, поэтому считают наше решение безрассудным, но выполняют его беспрекословно. Похоже нас вывозят, точнее ввозят контрабандой. Мы на время успокаиваемся, но неожиданно нашу машину тормозят на полицейском посту. Что, читатель, страшно? Нам было тоже, но полицейские просто просят подвезти трёх их завершивших смену коллег. В другой ситуации мы бы возмутились, но не в данной. Мне осталось саркастически поинтересоваться у Эдуардо: это что у нас, общественный транспорт? Ага – мгновенно нашёлся он – начинай продавать им проездные билеты. До отеля добрались без приключений, единственным нашим требованием было остановиться у супермаркета с целью приобретения рома, на этот раз в ход пошёл доминиканский, для снятия стресса. Прощаясь по новой с Эдуардо, снова поблагодарили его за поездку, но более сдержано, заявив, что его тур ещё более экстремальный, чем любой канопи. В отеле, изрядно хватив рому, полез в бассейн, плавать в одиночестве в свете ночных фонарей было восхитительно, но тревога не отпускала. В мозгу сам собой прокручивался вариант завтрашнего разговора на вылете в аэропорту. Да, у нас аннулирована виза, но мы и желаем покинуть вашу страну. У нас есть билеты, и мы можем это сделать на рейсовом самолёте. Если Вас это не устраивает, давайте звонить в российское посольство, пусть там свяжутся с премьером Путиным, и он пришлёт за нами к Вашим берегам атомную подводную лодку. Вам это надо?Автобус для трансфера в аэропорт пришёл на следующее утро без опоздания. Похоже, слух о группе, не желающей оставлять чаевые, достиг ушей руководства фирмы, и нас решили примерно наказать. Присланный нам водитель был мрачен, немногословен и совершенно не понимал английский. Отец путешествовавшего с нами семейства посадил старшую дочь рядом с водителем для осуществления с ним необходимой коммуникации. Велено было сказать водителю, чтобы он по дороге завёз нас в ресторан пообедать. Юля, назовём так сидящую рядом с водителем девушку, честно попыталась выполнить это ответственное поручение. Дело в том, что тут в отеле на отдыхе она познакомилась с одним молодым человеком, и её английский, которому до этого её несколько лет безуспешно обучал специально нанятый репетитор, резко пошёл в гору. Водитель, не прерывая движения и не меняя его направления и скорости, утвердительно покивал. Спустя некоторое время Юле захотелось в туалет, о чём она прямо и сообщила нашему шофёру, он снова покивал, но скорость не сбавил, она повторила свою просьбу, результат был тот же. Тут то и выяснилось, что наш водитель по-английски не понимает, и вообще почти не разговаривает. Девчонка обратилась за помощью к отцу, но тот сказал, что лично он чувствует себя прекрасно, ни в чём не нуждается, так что пусть дочь выпутывается сама. Последовало ещё несколько более эмоциональных попыток, где слово «туалет» произносилось с разными акцентами и интонациями, безрезультатно. Конечно, я мог бы прервать этот спектакль, поскольку знал заветные слова на испанском, можно было бы их и девочкам за две недели путешествия по испано-говорящим странам выучить, фраза несложная, «сим-сим откройся» звучало «banyo, por favor», и мучения бы прекратились, но поступить так, это всё равно как полезть на сцену спасать от волка бабушку в «Красной шапочке», show must go on. Выход из ситуации был найден неожиданно. Дело в том, что водитель легкомысленно оставил на передней панели свой мобильный телефон, которым Юля и завладела. Сначала она позвонила молодому человеку, с которым познакомилась в отеле, попросила его перезвонить по этому номеру и сообщить водителю об обуревавших её желаниях на испанском. Но видимо и у латиноамериканцев «с глаз долой из сердца вон», молодой человек не перезвонил. Тогда нерастерявшаяся Юля позвонила нашему гиду Ирине, ввела её в суть проблемы и передала трубку водителю. Тому ничего не оставалось делать, как выполнить просьбу.Добравшись до аэропорта, мы заплатили транспортный сбор, зарегистрировали билеты и отправились в зону вылета, на визы в наших паспортах никто даже не взглянул, первое апреля закончилось.