Как там, у мистера Икса, снова туда, где море огней… Примерно так и у меня, со своею тоскою снова в путь. Как обычно, к началу начал. В этот раз в качестве точки отсчёта была выбрана Индия, а чтобы не гонять на далёкие расстояния внутренний мир порожняком, было решено подцепить к Индии впечатления о ещё какой-нибудь близлежащей стороне. Сначала выбор пал на Шри Ланку, но туроператоры заломили за дополнительные пять дней на Цейлоне цену недельного тура с перелётом, поэтому Индию дополнили Непалом, который и открывал, так сложилось, нашу туристическую фиесту.Начиналось всё непросто, в последний момент оказалось, что у жены в паспорте осталось всего две чистые страницы, поэтому если по пути в заповедные страны кто-то по небрежности или с умыслом шлёпнет имеющимся у него штемпелем по чистой странице, Непала жене не видать. Решение было принято следующее: визы и Индийскую, и Непальскую, хотя её легко ставят всем по прибытии, получаем в Москве, заполняя обе чистые страницы и уберегая тем самым пограничных чиновников от ненужного соблазна. В Москву прилетели за два дня до начала тура, нужно было получить документы: билеты, ваучеры, паспорта и пообщаться с дочерью, у неё в подмосковном Долгопрудном и остановились. Хотя от Шереметьево до Догопрудного расстояние невелико, добираться пришлось долго и нудно на двух автобусах и электричке. Поскольку и за рубеж нас уносил Аэрофлот, базирующийся в помянутом Шереметьеве, мы решили оптимизировать маршрут, сократив число используемых транспортов до двух, маршруткой из Долгопрудного до Речного вокзала, а оттуда прямым автобусом. Оптимизации не получилось, на выезде из Долгопрудного попали в жутчайшую пробку, минут десять нам понадобилось на то, чтобы осознать: двигаясь такими темпами, мы не успеваем никуда. Пришлось выскакивать из маршрутки, ловить такси до ж.д.станции, слава богу, успели до перерыва, и добираться уже проторенным маршрутом.Перелёт с Аэрофлотом не понравился, покормили всего раз, довольно скромно, а выпить, бокал вина или банка пива к обеду – святое, не дали вовсе, а ещё говорят и пишут, выходим из кризиса. В Дели приземлились поздно вечером, далее наш путь лежал в Катманду. Турфирма, специализирующаяся на Индии, в частности на Гоа, и ведущая отсюда своё название, снабдила нас соответствующими инструкциями. В них в частности было сказано «прилетев в Дели, на лётном поле сядьте в автобус, следующий в транзитную зону». Увы, инструкция оказалась неприменима, на поле мы не выходили, а по трубе, пристыкованной к самолётному выходу, проследовали прямо в зал к паспортному контролю, все наши попытки ответвиться, чтобы попасть в желанную транзитную зону, пресекались на корню. Паспортный чиновник, которому мы попытались обрисовать ситуацию, нам нельзя проходить паспортный контроль и гасить индийскую визу, иначе нас через неделю никто в Индию не пустит, ответил коротко и ёмко: отойдите в сторону и ждите. Кого ждать, чего, было неясно. Через некоторое время замечаем, что мы в своём горе не одиноки, в той же ситуации оказались две шведки и один наш соотечественник. Он в Индии не первый раз и пояснил, что должен подойти специальный человек, который разберётся в нашей ситуации и поможет. Ждать пришлось, хотя мы никуда не спешили - до рейса в Катманду куча времени, с полчаса. Действительно, подошла девушка посмотрела наши электронные билеты, справилась о наличии сданного багажа, встречи с которым мы уже и не чаяли, записала наши имена-фамилии, исчезла, появилась вновь и проводила в транзитную зону, указала место, дескать, сидите здесь и вновь исчезла, уже навсегда. Ночь в аэропорту прошла тяжело, больше всего раздражали, мешавшие заснуть, частые объявления об очередных рейсах, лившиеся из близко и часто расположенных на потолке репродукторов. Особенно болезненной для уха была вступительная фраза, транслируемая на запредельной громкости и ультразвуковой частоте, на каком-то из многочисленных индийских языков, она значила, дорогие пассажиры. Наконец, пришло время предпосадочного контроля и для нашего рейса. Увы, в зону контроля без посадочных талонов нас не пустили, пришлось возвращаться на место ночёвки и ждать специального человека с этими самыми талонами, интересно, что в талонах были напечатаны полностью наши имена, а фамилии одной только буковкой обозначены, так и выкликали. Предпосадочный контроль тоже оставил о себе много впечатлений, в уже помянутой инструкции было сказано, что во время посадки вы можете подвергнуться личному досмотру. Я бы усилил этот утверждение двойным отрицанием: не можете не подвергнуться, так будет вернее, хотя классическая логика категорически настаивает, что двойное отрицание приводит к исходному утверждению. Короче, перерывали ручную кладь и ощупывали нас неоднократно, перед входом в зону вылета и непосредственно перед посадкой, забегая вперёд, скажу, что в Непале последний контроль был непосредственно у самолётного трапа, и это не взирая на просвечивание электроникой, к которой местные таможенники, судя по рьяности исполнения своих обязанностей, относятся с большим скепсисом.На выходе в Катманду мы сразу заметили человека с табличкой нужной нам фирмы. Поскольку во всё той же генеральной инструкции было сказано, что нас встречает русскоговорящий гид, к человеку с табличкой я обратился на языке Толстого и Достоевского… тщетно, пришлось перейти на язык Шекспира и Хемингуэя, оказалось, что этот человек был просто нанят гидом для держания таблички, видимо, каста, к которой принадлежал наш уважаемый гид, держание таблички по жаре считает работой ниже своего достоинства. Так или иначе, мы и наш багаж были доставлены к автомобилю с гидом и водителем, после чего держатель таблички, не забыв получить с нас небольшие чаевые, в Непале всё недорого, скромно удалился. С нами тепло поздоровались, украсив наши шеи гирляндами цветов, таков обычай. Оказалось, что приобретённый нами групповой тур по Непалу из-за отсутствия попутчиков плавно трансформировался в индивидуальный, разумеется, без каких-либо дополнительных финансовых затрат с нашей стороны. Нас везут в гостиницу, вполне приличную и дают час на отдых, после чего начнётся экскурсия.Экскурсия началась с дворцовой площади Катманду Дурбар, что собственно и означает «дворцовая». Позже мы видели ещё несколько дворцовых площадей других непальских городов и каждый раз, несмотря на общую похожесть, сердце захлёбывалось восторгом, вызванного созерцанием храмов и зданий, от которых веяло древностью, подлинностью, необычной красотой и умиротворяющим покоем. Главное украшение помянутых зданий, сложенных из когда-то красного кирпича, тонкая деревянная резьба. Дерево со временем, также как и кирпич, приобрело какую-то дополнительную привлекательность для глаза, ту самую подлинность, поговаривают даже, что одна из имеющихся на площади пагод Кастамандап аж двенадцатого века, хотя какая в принципе разница глазу – двенадцатый век – четырнадцатый - шестнадцатый или двадцатый, стиль практически не менялся. Справочники мне подсказывают, что пагода, как форма храма, была заимствована в седьмом веке в Китае, но местным мастерам удалось отнестись к строительству творчески, выработав свой неповторимый и узнаваемый стиль. Ещё площадь Дурбар известна тем, что тут во дворце обитает живая богиня Кумари, маленькая девочка, являющаяся воплощением богини Дурги, одной из грозных ипостасей жены Шивы. Богиней девочка является «до первой крови», и речь идёт не только о половом созревании, но и о случайной ране, порезе, уколе. После такого события богиня из девочки мгновенно выселяется и нужно выбирать в богини другую маленькую девочку. Одевается Кумари в красные одежды, живёт замкнуто и увидеть её иностранцам, а тем более с ней пообщаться практически невозможно. Есть несколько версий возникновения этой странной традиции, например такая, один из королей Непала изнасиловал несовершеннолетнюю, и это своеобразная плата за совершённый грех. Во время нашего посещения площади Дурбар красный цвет, цвет Кумари, мы могли лицезреть и на транспарантах, тут же рядом проводила свой митинг местная маоистская партия, кажется правящая, впрочем, наш гид, скептически относящийся к политическому процессу, пояснил, что партии Непала отличаются только названиями, лозунгами, а на деле, в поступках – близнецы-братья, боже, как это знакомо. Кстати, Непал стал республикой совсем недавно, пару лет назад. Король уступил власть добровольно с условием, что за два года парламент выработает конституцию, срок близится, а у законодателей конь, да что там конь, слон не валялся, вот они и нервничают – митингуют. После дворцовой площади нас ещё поводили по узким улочкам непальской столицы, пока мы уставшие-неспавшие не взмолились и нас повезли в отель, впрочем, ничего существенного мы, кажется, не пропустили.В легендарное время (век эдак двенадцатый) в долине Катманду, теперь это памятник, охраняемый Юнеско, существовали три наиболее могущественных города-государства Катманду, Бхактапур и Патан, каждый со своим королём, дворцовым и храмовым комплексом. Их то нам и предстояло осматривать. После Катманду настала очередь Бхактапура. Гид нам говорил, что в этих городах-государствах правили сыновья одного из легендарных Непальских королей, но скорее всего это мифологизированная история об объединении Непала в следующем тринадцатом веке. От Катманду до Бхактапура около десяти километров, по дороге делаем остановку, наш гид Сударшан приготовил нам пару подарков-сюрпризов.
Первый – буддийский храм Махабудда, платим что-то за вход, в Непале с иностранцев везде берут за вход в историческую зону, но недорого, дороже всего, кстати, обошёлся Бхактапур, что-то около 10-15 долларов с человека, а обычно плата не превышает двух-трёх. Так мы платим за вход, получаем положенные буклетики и попадаем в сказку, по виду это тот самый классический индуистский храм с куполами бутонами лотоса и потрясающей резьбой по камню, храм небольшой, а потому такой уютно-домашний, причём, самому храм не найти, как и положено всякому сокровищу, он затерян в одном из сотен дворов ничем не примечательной городской застройки. Почему буддийский храм построен в типично индуистском стиле непонятно, возможно в те легендарные времена, четырнадцатый век, обе религии здесь шли рука об руку. Название переводится как «храм тысячи Будд», поскольку сложен из девяти тысяч глиняных кирпичей с изображением Будды. Следующий подарок, буддистский храм Уку Бахал, построенный в традиционном стиле, не смотря на его более солидный возраст, он запомнился меньше, по словам гида, в которые, правда, не очень верится, заложен он был ещё в те страшно далёкие времена, когда буддисты со своими колесницами не делились на большевиков и меньшевиков. Строение в форме пагоды, бронзовые фигуры мифических животных, несколько небольших колоколов, медные барабаны, дарующие своим вращением царствие небесное, короче, стандартные атрибуты буддийского храма.
Далее наше путешествие идёт точно как по писанному в программе, пребываем в Бхактапур. Шествуем узкими улицами к резному окну Павлина. Почему-то это окно выделено в нашей программе отдельным пунктом, красиво, но другие резные окна этому не особенно и уступают. Больше запомнились люди, виденные во дворах и занимающиеся своими обыденными делам: женщины стирали, мужчины неспешно вели важные разговоры, дети игрались, сновали куры, дремали собаки. Дорога вывела нас к храму, это был храм, посвящённый Шиве. Прежде чем двинуться дальше, нужно сказать несколько слов об индуизме. Непал страна индуистская, во-первых, потому что индуистов там подавляющее большинство, около 80 %, буддистов процентов 20, остальные в пределах погрешности, а во-вторых, это единственная страна мира, где индуизм – государственная религия, а вовсе не Индия – государство светское, в котором существенную роль вместе с индуизмом играет мусульманство. Как известно, индуизм третья в мире религия по популярности. Чем лично мне эта религия симпатична, так это тем, что она, в отличии, кстати, от двух своих старших сестёр, никогда не призывала и не вела религиозных войн. Хотя любить индуизм трудно, любовь вообще трудное чувство, что-то в его святилищах и обрядах раздражает русскую душу. То ли это постулат о переселении душ, то ли деление на касты, хотя отрицать существование каст даже в нашем обществе, значит не видеть очевидного, а может многочисленные каменные столбики похожие на пальцы, но не_пальцы, не отсюда ли название страны, а лингамы, воткнутые в каменные чаши Парвати, что символизирует мужское и женское начало, а также их единение. Верхняя часть лингамов, как бы для пущей похожести, натёрта розовым порошком растительного происхождения, из каких-то цветов-плодов, ещё одна характерно непальская черта. Впрочем, этим порошком натёрто в храме почти всё: статуи божеств, колоны, алтари. Вызывала отторжение и служба, вёл её человек в таком, я бы сказал, «после банном» виде - белой майке с повязанной у пояса простынею, впрочем, финал получился гармоничным, этот банный священник или священный банник взял маленькую шайку и широким жестом окатил из неё водой всех собравшихся.Наконец добрались до главных достопримечательностей Бхактапура, это, прежде всего, пятиярусная тридцатиметровая пагода Ньятопола, стоящая на пирамидальном основании, тоже пятиэтажном. К пагоде, с которой открывается грандиозный вид на горные окрестности, жаль Гималаи в непроницаемой дымке, ведёт каменная лестница, по её бокам на каждом этаже основания пять пар, просто храм отличников какой-то, каменных стражей. Это люди, известные в прошлом борцы Джаямел и Пхатту, слоны, львы, грифоны и, наконец, на самом верху, пара богинь Сингхини и Багхити в образе львицы и тигрицы, впрочем, кажется, их имена, именно это и означают. Приведённая последовательность стражей неслучайна, как сказал бы математик, в её основу положена геометрическая прогрессия с привычным нам основанием десять, это означает, что каждый из последующих стражей в десять раз сильнее предыдущих, а стоящие на самой нижней ступени борцы, соответственно в десять раз сильнее обычных людей, бродящих рядом. Построен храм в традиционном неварском стиле сравнительно поздно, в начале восемнадцатого века при короле Бхупатиндре Малла, посвящён богине Лакшми, жене одного из верховных индуистских богов Вишну. Помянем еще храм Батсала Деви на дворцовой площади исключительно потому, что он, в отличии от большинства остальных с большим включением деревянных деталей, цельно каменный, ажурно резанный, словно из одного гигантского валуна, с куполами–башенками, представитель архитектуры стиля Шикхара… Впрочем, хватит названий, дат, ненужных сведений и вообще слов. Самое лучшее - молча бродить, вертя головой, смотреть, восторгаться, и впитывать эту непередаваемую атмосферу.Описываемый день выдался у нас особенно напряжённым, из Бхактапура едем в Пашупатинатх, одно из священнейших мест индуистов, что на божественной реке Багмати. Этот объект в нашей программе не значится, но, идя навстречу пожеланиям отдыхающих, Сударшан легко соглашается нас туда доставить, тем более это практически по дороге. Как сказано в соответствующих справочниках Пашупатинатх является одним из четырёх самых известных индуистских храмовых комплексов, посвящённых Шиве. Пашупати означает царь животных или более общо – властелин всего живого, один из почётных титулов бога-разрушителя Шивы. Собственно в главный храм, стоящий на западном берегу Багмати путь нам заказан, неиндуистов туда не пускают, поэтому мы пробираемся на восточный берег неширокой речушки и наблюдаем происходящее на некотором отдалении. Комплекс Пашупатинатх туристы посещают по двум основным причинам: посмотреть на индуистские похороны, Багмати с Гангом одной святости, поэтому именно туда сбрасывают угли догоревших погребальных костров; вторая причина посещения - посмотреть на садху, святых отшельников, имеющих весьма живописный вид, что достигается сажей и красками, и встречающихся тут в большом количестве. Начнём с описания погребения, покойники, в отличие от живых, ждать не могут, они, собственно, ничего не могут. Стоит признать, что Индия и Непал являются раем для глаз, но отнюдь не для носа, во многих местах обоняние нужно отключать начисто. Как ни странно, запах над Пашупатинатхом неприятия не вызывал, пахло, если читатель позволит мне тут пошутить, шашлычком. А вот картина открылась удручающая. В мутной жиже по колено копошились мальчишки, чего-то искали, черпая жидкую грязь руками, рядом были навалены кучи тряпья, дар умерших, и у кого повернулся язык назвать омовения в этой ужасной реке очищающими. На предназначенных для этого платформах горела пара погребальных костров, одна прямоугольная поленница была пуста, чуть позже туда принесли на носилках покойника под покрывалом, дали ему воды, таков порядок: если «пьёт» - умер, если нет – ещё жив, сверху положили несколько поленьев и подожгли, причём, по обычаю это должен сделать старший сын. На восточном, доступном для туристов берегу Багмати понастроено много мелких ступ не ступ, храмов не храмов, я бы назвал эти небольшие строения с куполообразными крышами часовенками, их то и облюбовали для обитания садху. Индуизм различает несколько периодов в жизни человека: он растёт, предаётся удовольствиям, продолжает род, создаёт семейный очаг. После того, как всё рождено, построено, посажено, человек вправе подумать и о себе, точнее о своей карме, бросить всё, отпустить себе бороду и бродягой пойти.., ой кажется это о другом, короче, стать отшельником, аскетом, садху, проводить дни в медитации, хотя все права на этот термин принадлежат буддизму, пусть тогда будет «в духовной практике», пытаясь достичь мокши - освобождения от материального мира. На санскрите садху означает добродетельный человек, а корень слова имеет смысл «сделать прямым», «достичь цели». Ну, это в теории, а на практике бродят эти садху с расписанными лицами в одежде цвета охры по дорогам Непала и Индии или сидят в разных исторических местах, подстерегают туристов, которые не могут удержаться от их фотографирования и собирают за это деньги. Как это связано с достижением мокши неясно, впрочем, цены весьма демократичные. Если австралийские аборигены требуют за снимок с собой никак не меньше доллара, то непальские садху довольствуются суммой раз в 8 меньшей (10 рупий) за фотосессию, а индийские в четыре, это связано с разным курсом индийской и непальской валют. Но по местным меркам бизнес неплохой, ни разу за всё путешествие не удалось мне встретить настоящих садху, презиравших презренный металл и другие мирские ценности. Один раз показалось – вот они, шли по индийскому городу Орчха, на тротуаре лежало несколько садху. Я их сфотографировал и с гордостью сказал нашему гиду – вот настоящие, не требуют платы за снимок. Они просто спали – охладил мой пыл экскурсовод – щёлканье затвора их разбудило, и сейчас они прибегут за деньгами. Повторяясь, скажу, что цены за фотосъёмку низкие, гораздо ниже, например, входной платы в Пашупатинатх, снимки получаются отличные, а такого количества Садху как в Пашупатинанхе больше не было нигде на маршруте.Последний объект посещения на сегодня буддистская ступа Сваябуднах. Буддизм ещё одна великая религия, не ведшая религиозных войн. Впрочем, некоторые ортодоксы вообще отказывают буддизму в праве называться религией, поскольку он не даёт ответы на основные онтологические вопросы, например, о происхождении вселенной, сосредотачиваясь не на звёздном мире вокруг нас, а на нравственном законе внутри. Интересно, как парировал упрёки в «однобокости учения» сам Будда. По воспоминаниям последователей, он говорил, что если в человека попала стрела, его нужно лечить, а не рассуждать, из какого материала она сделана, да с какой скоростью летела. Родившись где-то в пятом веке до нашей эры, учение позже разделилось на Махаяну или Большую колесницу и Хинаяну, Малую колесницу, которую теперь политкорректнее из-за уничижительности и ругательности данного термина называть Тхеравада, как будто это название благозвучнее. Непальский буддизм традиционно относят к Махаяне, хотя иногда выделяют вместе с тибетским в отдельную Алмазную колесницу Важдраяну. Важдра это такой хитрый предмет, непременный атрибут большинства непальских буддийских храмов, палица-скипетр, символ власти и правосудия. Поскольку место рождения Будды находится в Непале, говорить о времени проникновения сюда буддизма бессмысленно, скорее можно говорить о времени его распространения отсюда. Почему буддисты стали возводить ступы не совсем понятно, какой-то космогонический символ, прямоугольное основание, символизирующее землю, поддерживает белую полусферу - небесный свод и остроконечный шпиль – путь в высшие сферы. Сваябуднах – сооружение значительное, венчает вершину холма, переводится как «бог, который создал себя сам», подняться к ступе можно преодолев три сотни ступеней, но нас подвезли с другой стороны на машине практически на самый верх. Место живописное, большой ступы пока не видно, вместо неё много мелких. У разных школ буддизма и разные ступы, непальские снежно-белые, на полусфере кубическая голова в островерхой шапочке шпиле, на каждую из четырёх сторон смотрят по паре глаз с бровями и нос вопросом, а рта нет вовсе. Дополнительным украшением служат гирлянды флажков, их цвета символизируют первоэлементы мироздания, красный - огонь, синий - вода, зелёный - дерево, жёлтый – земля, белый – воздух. Место намоленное, Будде здесь поклоняются более двух тысяч лет. Первым vip посетителем был легендарный почитатель буддизма индийский царь Ашока, живший в третьем веке до нашей эры и владевший землями от Афганистана до Бенгалии. То, что предстаёт перед глазами сегодня, не старше четырнадцатого века, поскольку вторгшиеся сюда в 1346 году мусульмане все буддийские памятники разрушили. Тут и там попадаются под ноги вёрткие мартышки, им на специальной площадке приготовлено цветочно-плодовое угощение, не смотря на то, что никаких особенных заслуг перед буддизмом у них нет. Это в индуизме они почти священны, поскольку их царь Хануман сильно помог Раме в возвращении его похищенной возлюбленной Ситы. Похитившие Ситу демоны спрятали её на Цейлоне и, хотя случилось это очень давно, индусы до сих пор плохо относятся к ланкийцам. Просто буддизм очень бережно относится ко всем живым существам. Как антипод суетливым мартышкам лежат или неспешно перемещаются собаки с такими мудрыми глазами, что идея о переселении душ уже не кажется такой фантастической, как раньше. Замечаю, что вершина одной из ступ опоясана стальными шипами, ага, соображаю я, намекают на тяжесть пути просветления, через тернии к звёздам, аналог венца Спасителя, увы, оказалось – утилитарная защита от всё тех же обезьян. Добираемся до главной ступы, она в процессе реставрации в строительных лесах, но её вид всё равно впечатляет. Реставрируется позолоченный шпиль из тринадцати ярусов, символизирующий тринадцать ступеней на пути к просветлению. Для очищения и получения духовных преференций её нужно обойти по часовой стрелке и не один раз, вертя по возможности расположенные по периметру барабаны, тогда эффект многократно усиливается. Дело к вечеру и среди «накручивающих обороты» довольно много монахов в тёмно бордовых одеждах. Отсюда должен открываться вид на Катманду, но дымка, скрывающая вот уже несколько дней от нас Гималаи, сильно мешает и здесь, хотя кажется Катманду сверху не очень то и живописен.День третий, последний день нашего пребывания в Катманду начался с поездки к храму Кали, грозной ипостаси жены Шивы. Когда она – Кали, она готова всех «Парвати», но так почему-то называют её добрую ипостась. Место называется Дакшинкали и очень почитается индуистами, на это красноречиво указывает очередь паломников у святилища богини. Архитектурно храм из себя не представляет ничего, медная крыша, поддерживаемая несколькими столбами, стен нет, видимо свято само место. Наш гид что-то пытался об этом рассказать, но чтобы его слушать, нужно иметь поистине титаническое терпение и выдержку. Рассказ его неспешен, начинает он очень издалека, и со словарным запасом испытывает затруднения, добавьте акцент. Кроме русских, водит англоязыкие группы и это чувствуется, Шиву, например, он назвал «тантрическим джентльменом». Этот научный термин использовался неоднократно и потому надолго поселился в нашей с женой устной речи в качестве универсальной характеристики. По его словам возмутитель спокойствия великий разрушитель Шива плохо исполнял свои супружеские обязанности. Парвати ничего не оставалось, как слепить сынка из глины, не предупредив об этом Шиву. Шива вернулся домой в плохом расположении духа, увидел незнакомого человечка и, недолго думая, снёс ему голову. Когда Парвати сообщила ему, что он сгубил собственного сына, Шива расстроился, но обещал всё исправить, приделав к туловищу новую голову. Так и случилось, но по странному стечению обстоятельств голова оказалась слоновьей, так появился Ганеша, бог и богатырь, весьма почитаемый индуистами. Ганеша не единственный, кто пострадал от Шивы. Шива дрался со многими: демонами, змеями. Кого-то разорвал на куски и разбросал в здешних окрестностях, на тех местах и возникли святилища. Одно из них Дакшинкали, возможно, поэтому тут приветствуются кровавые жертвоприношения. Объекты для жертвоприношений можно приобрести по дороге к храму у сидящих по дороге торговцев. Это петухи, козлы, жертвенное животное должно быть обязательно чёрным, Кали и означает «чёрная», и обязательно мужского пола, как ещё задобрить коварное женское сердце. Жертву козла, мы не видели, уж больно дорого, а петухов на наших глазах забивали. Правда, большинство непальцев, до чего миролюбивый народ, предпочитают бескровные жертвы, стоя в очереди с тарелочками, на которых кокос, цветы, яйца и ещё какая-то снедь. Среди паломников много индийцев, это мы определили по тике, точке на лбу, ставящейся у шестой чакры для беспрепятственного входа божественной космической энергии. Так вот у индийцев тика маленькая, аккуратненькая, похожая на след от лазерного прицела, а вот лоб непальца скорее напоминает момент, когда работа снайпера уже выполнена – большое бесформенное пятно алого цвета. Кстати, наличие тики у женщины не свидетельствует, как некоторые думают, о её замужестве, о её семейном положении свидетельствует красная полоса, наносимая многими женщинами на волосяной пробор. По дороге назад посещаем храм Шеш Нараян, почитаемый как индуистами, так и буддистами. Храм посвящён Вишну, небольшая пагода, приткнувшаяся к скалам, в качестве алтаря маленький грот, куда вход неиндуистам заказан. Архитектурно опять ничего особенного, место скорее не туристическое, а паломническое, может быть историческое. А буддистами почитается, поскольку тут в пещере жил и работал «тантрический джентльмен» Падмасамбхава, основатель тибетской или тантрической ветви буддизма, в которой сверхсилу даёт тантрическая йога.
Поэтому в здешних местах много буддийских монастырей, в один из них нас и везут, мне повезло, монастырь оказывается женским. За воротами просторный, мощённый каменной плиткой двор, в центре внушительное здание для занятий и ритуалов, по периметру жилые корпуса, комнаты на двоих. Всё чисто, аккуратно, свежекрашено. По двору ходят девочки с бритыми головами, такова буддийская традиция, в жёлтых рубашечках и бордово бурых рясах поверх. На наше появление реагируют спокойно, но по-разному, кто-то широко улыбается и «делает ручкой», когда я фотографирую, кто-то хмурится. Стихийно выбирается тройка самых смелых для живого общения с нами. Девчонки рассказывают о своём распорядке дня: встают и ложатся рано, много занимаются с буддийскими текстами, а больше не изучают ничего, на иностранных языках не говорят. Им по семнадцать лет, прибыли сюда около трёх лет назад кто из Непала, кто из Индии. Спросили, сколько им ещё учиться, ответ ошарашил, двадцать лет. А что потом, а потом можно учить других. В принципе можно соскочить, дело добровольное, и такое случается, но не часто. Несколько раз в год их могут навещать родные, а вот телевизор им смотреть запрещено, так же как пользоваться интернетом и говорить по мобильному телефону, мешает внутреннему сосредоточению. На вылете из Непала в зале ожидания мы видели двух молодых людей в таких же монашеских рясах, один тащил ноутбук, а другой о чём-то болтал по сотовому, похоже и в буддизме разные правила для паствы и пастырей, как говорится, что позволено Юпитеру… А девчонки произвели очень приятное впечатление, не смотря на всю дикость, с нашей точки зрения, их решения загубить тут свою молодость, какой-то внутренний стержень в них явно ощущался: спокойствие, уважительность к собеседнику и собственное достоинство, и всё в меру, такое в миру встретишь не часто. Не знаю, нарушил ли я какие-нибудь буддийские заповеди, угостив девчонок конфетами, они с благодарностью приняли этот скромный дар, но в любом случае – грех на мне.Однако, пора дальше, храм Ганеши в качестве разогрева перед главным блюдом нашей туристической трапезы городом Патаном, прозванном также Лалитпуром, то есть прекраснейшим. Да, заехали ещё в городок Киртипур, в средние века король Непала Мала, у которого было три сыночка и красавица дочка, презентовал его своей любимице. Там по-быстрому осматриваем индуистский храм Ума-Махешвар, посвящённый Шиве с супругой, и небольшой музейчик под открытым небом, посвящённый повседневной жизни неварцев, одной из народностей Непала, кажется титульной, больше всего запомнился обмолот риса традиционными орудиями, который на наших глазах осуществляли две женщины в национальных костюмах.
Наконец добираемся до дворцовой площади Патана. Это третья из увиденных нами площадей Дурбар и, пожалуй, самая прекрасная и гармоничная, не смотря на некоторый переизбыток на ней культовых построек. По остроте восприятия и создаваемой атмосфере не уступает лучшим площадям Рима, Италии да и всего Мира. Особенно хороши каменные храмы Вишну и Кришны, бледнеющей предтечей которых служит бхактапурский Батсала. Площадь Дурбар не единственная жемчужина древнего Патана, нужно отметить золотой, а точнее позолоченный храм Хираньяварна Махавир. Вход в этот буддийский храм охраняют мифические лев и львица, кто из них кто, догадаться не сложно, их вторичные половые признаки свежекрашены. Обычно внутрь буддийских храмов в обуви не пускают, в этот можно, но при одном условии, обувь не должна быть кожаной. Другие кожаные вещи: сумки, перчатки, тоже вносить нельзя, буддизм напрочь отвергает убийство любых живых существ. В храмовом дворе «бронзовый зверинец» - обезьяны, львы, грифоны, а по периметру позолоченные барельефы с изображением Будды. Пару слов ещё об одном индуистском храме Кумбешвар, посвященном Шиве. Храм достаточно древний, четырнадцатого века, гордо возвышается над соседями, поскольку выполнен в форме пятиярусной пагоды. Долгое время он оставался единственным пятиярусным храмом в Непале, напомним, бхактапурский Ньятапола возведён только в восемнадцатом веке.
После Патана нас, переполненных впечатлениями, доставляют в гостиницу. Чуток перекусив и столько же выпив, решаем, что мы не все основные достопримечательности долины Катманду увидели. В частности, мы не видели ступы Буднатх. В путеводителях эта ступа позиционируется, как самая большая ступа в Азии, как будто в других частях света возводят ступы. Поскольку другого случая для осмотра нам не представится, решаем приступить к этому незамедлительно. Выскакиваем из гостиницы с надеждой поймать такси, нас ждёт приятный сюрприз, один из таксистов дежурит прямо у входа, сообщаем о своих планах, он соглашается отвезти нас туда и привезти обратно, озвучивает цену, мы торгуемся, скорее для порядка, пишут, что если в Азии не торгуешься, тебя не уважают, но, оказывается, у него твёрдые прайсы, лист с которыми он нам и показывает в машине. От нас до ступы километров восемь, вся поездка обходится нам в 10 долларов, так что грех жаловаться. О приближении к ступе судим по увеличению числа буддийских монахов, бредущих с шестичасовой молитвы у этого культового объекта.
Буднатх можно считать увеличенной копией Сваямбуднатх, но это тот случай, когда размер имеет значение. Около ста метров в диаметре и высотою 36 метров, к тому же обзору меньшей сестры мешают близлежащие постройки, а Буднатх стоит в центре идеально круглой площади, создавая вместе с окаймляющими площадь постройками очаровательный архитектурный ансамбль. Это место для ежедневных молитв облюбовали беженцы из Тибета, коих в Непале сейчас множество, они легко узнаваемы по стесанным горным ветром тёмным лицам и специфической, защищающей от холода высокогорья одежде. Попасть к ступе оказывается непросто, одновременно с нами тоже желание испытывают тысячи людей, там на площади проходит какой-то музыкальный фестиваль. Пробираться в людском потоке неудобно, но открывающееся нашим глазам пёстрое людское море, плещущее у подножья ступы, добавляет картинке несравненную живописность. Совершаем несколько кругов, пока не понимаем – мы заблудились, не смотря на то, что здесь нет даже трёх сосен, всего одна ступа, но мы не можем найти нужный нам выход, все они выглядят одинаково. Метод проб и ошибок даёт нужный результат и мы, усталые, но счастливые добираемся на ждавшем нас всё это время такси до гостиницы.Из Катманду путь наш лежит в горную, точнее предгорную Покхару. Известно, что Непал страна преимущественно горная, из 14 восьмитысячников мира 8 находятся в Непале. На один из таких восьмитысячников, Аннапурну мы и едем взглянуть. Величайшие горы мира Гималаи, надёжно укрывающие Непал с севера, до сих пор оставались для нас невидимыми. Мешала дымка, марево, разливающееся в воздухе с самого утра. В этом плане лучшее время для посещения Непала – октябрь, воздух свеж и прозрачен, а не выбранный нами апрель. Аннапурна первый из восьмитысячников, покорившийся человеку, однако, на сегодняшний день успешных восхождений на эту вершину совершено меньше чем на остальные 13 сестёр, а смертность при восхождении самая высокая. Но мы собираемся не лезть, а только лицезреть, поскольку, по словам гида, Аннапурна один из прекраснейших горных массивов на планете, во всяком случае прекраснее своего старшего названного брата Эвереста. Кроме обозрения Аннапурны в нашей программе значится катание в лодке по горному озеру Фева, прогулка по окрестностям, сталактитовая пещера и ещё несколько мелочей. Едем по горной дороге, периодически наблюдая «писающих мальчиков». Те же картинки будут постоянно оживлять однообразный дорожный пейзаж и в Индии. Но если в Непале эта мера вынужденная, а куда им беднягам деваться, с одной стороны горный склон с другой – горная пропасть, то в Индии это древняя культурная традиция. Известно, что цивилизация в долинах Инда и Ганга возникла задолго до изобретения канализации, когда это изобретение добралось до Индии, было поздно, переучиваться многократно сложнее, чем просто обучаться. Кстати «следы» этой культуры сильно мешают своим запахом самостоятельным прогулкам по индийским городам. Через несколько часов сносной езды попадаем в жуткую пробку. Как потом выяснилось, перевернулся грузовик с газовыми баллонами, рассыпав всё, что вёз на дорогу. Долго стоим на одном месте, непальцы, следующие рейсовым автобусом, покупают в придорожном кафе разную снедь: чипсы, печенье. Тут же у дороги едят и спокойно, как будто так и нужно, бросают обёртки на землю. Неужели ни один из их многочисленных индуистских богов этого не запрещает. Верующие люди странные, готовы истово выполнять самые нелепые и изощрённые религиозные обряды, а ко всему остальному, поскольку спасенье им уже гарантировано, индифферентны. Поскольку мы религиозных обрядов не исполняем, после автомобильной пробки нас ждало ещё одно небесное испытание, я бы даже сказал, небесный гнев – град невиданной никогда нами ранее величины, некоторые градины чуть не с перепелиное яйцо. Наш водитель бросился с риском для жизни укрывать от небесных ударов лобовое стекло. Когда он угрюмый вернулся в машину, я позволил себе пошутить гагаринскими словами «let`s go», сопроводив их гагаринским жестом, он заулыбался, юмор не ведает языковых барьеров, правда «словно вдоль по Питерской» мы, понятное дело, не помчались, а стояли ещё с полчаса. Добрались до отеля вечером, град сменился дождём, поэтому о катании по озеру и прогулке можно было забыть и вычеркнуть из программы, оставались горы.
Если Гора не идёт к Магомету, это проблема Магомета. Нам, например, Эверест был подан на блюде, пусть и без голубой каёмочки. Шерп в белой рубашке с бабочкой, доставивший Эверест пред наши очи, затребовал и получил за свои услуги неслабые чаевые, около 20% от стоимости самого продукта – сорта непальского пива. Подобно своему великому тёзке, наш Эверест был холоден, высок, гораздо больше своих собратьев (650 мл) и крепок. Поскольку, желудок на тот момент был полон, покорение Эвереста вылилось в непростую задачу. Продвигаюсь небольшими глотками, временами перехватывает дыхание, и я делаю передышки, чтобы отдохнуть и отдышаться. Дело настолько трудное, что, покорив высоту, я не испытываю ничего, корме усталости, а жена так и не добралась до вершины, почувствовав себя нехорошо. Это мы, за неимением другой альтернативы, отправились на ужин в ресторан своей гостиницы, и, не полагаясь на удачу в тыканье пальцем меню с непальскими блюдами, выбрали «систему буфет», а приняли заказ на пиво и принесли его поздновато, когда мы уже изрядно наелись.
Боги бесконечно милосердны, та, посланная нам во испытание гроза с градом очистила воздух от марева, сделала его прозрачным, как в день творения, и мы смогли увидеть Гималаи и постичь бесконечность. Мы встали до рассвета, Сударшан заехал за нами на такси, потрепанный тесный гольф, взамен просторной тойоты, которая была закреплена за нами для экскурсионных поездок. До смотровой площадки мы добрались раньше многих, и это позволило нам занять лучшие места. Сначала мы забрались на специальную платформу, она на полметра ближе к небу, однако, Сударшан показал нам более правильное место, нужно было встать у самого края склона так, чтобы никто не мог втиснуться перед тобой и помешать обзору, а народу постепенно набралось число нешуточное, стояли почти впритык, легкомысленно одетые мёрзли, а солнце между тем всходить не спешило. Внизу в долинах прятался утренний туман, наконец, небо стало потихоньку светлеть, краснеть, вялое щёлканье фотоаппаратов стало более интенсивным, заснеженные горные вершины стали различимы не только глазом, но и объективом, а самым волнующим был момент, когда белоснежные снега гор приобрели нежно розовый оттенок. Увы, получившиеся снимки не передали и сотой доли увиденной красоты, горы вообще снимать трудно, особо не побегаешь, ища новый ракурс, ни душевных переживаний волнительности момента.
После английского завтрака, англичане никогда не владели Непалом как Индией, Непал никогда, и этим заслуженно гордится, не был колонией, но заметный след в кулинарии оставили, нам нужно двигаться дальше, на этой земле мы только гости. По дороге посещаем пещеру, внутри индуистский храм, кажется Ганеши, ничего выдающегося, зато впечатление производит бурный поток, врывающийся в расщелину и текущий дальше по таинственному подземному миру. Это так называемый водопад Давида. Столь необычное в здешних местах название водопад получил от имени беззаботного британского туриста, он катался на лодочке по глади горного озера, внезапно налетела непогода, лодку понесла вытекающая из озера река, обломала на водопаде, тело туриста нашли в пещере. Вот такая грустная история, мы видели не только подземную часть водопада Давида, но, выйдя из пещеры и зайдя с другой стороны, и наземную, поскольку водопад не входит в число мировых рекордсменов и близко, впечатлений значительно меньше, возможно, в сезон дождей он поживописнее.
Наша следующая большая цель – Лумбини. Это один из четырёх городов, наиболее почитаемых буддизмом, связанных с жизнедеятельностью «пробудившегося» царевича Сиддхартхи Гаутамы, или Будды, что на санскрите пробудившийся и означает. Три из этих четырёх святынь находятся в Индии, Кушингар, где Будда ушёл в нирвану, Бодх-Гая, место его просветления, Сарнатх, где Будда произнёс первую проповедь. Наконец, местом рождения Будды считается Лумбини, с санскрита «любимый», находится в равнинной части Непала, почти на границе с Индией и потому встречает нас удушающей жарою. Имеется альтернатива, дойти до места рождения Будды пешком, либо взять пару велорикш, для нас и для гида, чтобы объехать и осмотреть многочисленные павильоны, монастыри, построенные в этих местах буддистами разных стран и направлений. Мы выбираем второе. Обойти все павильоны, представляющие собой комплексы храмов и ступ, просто невозможно, да не везде и пускают. Заглядываем в китайский павильон, он достаточно традиционен. Немецкий павильон поражает размахом, в центре территории солидный храм для медитаций, по углам небольшие разностильные пагоды в китайском, тайском, непальском и каком-то ещё, может быть, бирманском духе, по периметру иллюстрированная разноцветными скульптурами история жизни основателя учения. Но больше всего тронула душу снежно белая ступа солидного размера, сооружённая на собственные деньги одним японцем, уроженцем Хиросимы, призывающая, пока тщетно, к миру во всём мире.Успев устать от тряской езды в тесной коляске велорикши, пребываем к главной цели путешествия. Место рождения Будды было открыто сравнительно недавно. Учитывая солидный возраст, две с половиной тысячи лет, события, поражает величина сделанного научного открытия. На основании каких же фактов был сделан этот вывод? Официальная версия - тут была найдена колонна уже помянутого приверженца буддизма царя Ашоки, второй век до нашей эры, с соответствующими текстами, но думаю дело не только в этом, да и выставленная на обозрение колонна не смотрится столь древней. Не могу не сравнить описываемое археологическое открытие с другим, тоже совершённым сравнительно недавно. Официально указано место крещения Иисуса Христа, нет не здесь, в Иордании. Вывод был сделан на основании археологических раскопок, на том заветном месте были найдены фундаменты многочисленных храмов, Иордан раз за разом уничтожал их наводнениями, но они появлялись вновь и вновь, а значит это то самое святое место, иначе что бы заставляло людей восстанавливать разрушенный храм на одном месте. Недалеко от места рождения Будды, над самим местом теперь возведён специальный павильон, я заметил многочисленных паломников. Они сидели на земле большими группами и что-то ели, поминали, как говорят у нас; бытовой мусор, который необходимо сопутствует трапезе, оставляли тут же. Это сколько же мусора скопилось здесь за более чем две тысячи лет, подумал я, по этому то мусору, небось, место и было найдено. Забегая вперёд, скажу, что в Индии тоже очень много святых мест.В павильоне к месту рождения Будды небольшая очередь, медленно движущаяся по специальному настилу, полуразрушенная стена, украшенная буддистами всех мастей на свой лад, сусальным золотом южными ханаянцами и растительной розовой краской северными махаянцами, и святая святых, позеленевший камень в стеклянном саркофаге, на который ступил – прилёг после рождения Будда, но он, кажется, сразу пошёл и в следах его, почти как в сказке про мальчика с пальчика, распускались лотосы. Интересно сравнить легенду о рождении Будды с легендой о рождении другого, христианского бога. У христиан рождение было обычным, а необычно-чудесным зачатие, у буддистов всё наоборот, зачатие обычным, а необычным, из бока, практически ребра матери, рождение. Также интересно отметить, что ни на месте рождения Будды, ни на месте рождения Христа их религии не стали доминирующими. Думается, что «большое видится на расстоянии» слишком упрощённое и не совсем верное объяснение феномену, может быть, оно на расстоянии не видится, а подобно миражу, скорее кажется большим… Рядом с павильоном растут священные для буддистов деревья Бодхи солидного возраста, украшенные разноцветными флажками. Под одним из таких деревьев Будда в возрасте 29 лет и достиг просветления, интересно, что по латыни этот вид растений иминуется «фикус религиозный» (ficus religiosa). Деревья Бодхи, растущие здесь и сейчас, дальние родственники того легендарного дерева, поскольку выращены из его семени или отростка, а может из семени или отростка дерева, выросшего из семени или отростка… , не исключена и более длинная цепочка.Мы сильно устали от жары и впечатлений, а нам сегодня ещё предстояло проделать путь, на который у Будды ушёл не один десяток лет. К вечеру нам необходимо было попасть в Нирвану, так назывался наш отель в Лумбини. Оказалось, он вполне соответствовал своему названию – немного постояльцев, попасть в нирвану сложно, и какие-то заторможенные портье и носильщики, завтрак тоже не порадовал, кто же в Нирване думает о животных радостях, вместо обычного шведского стола голый омлет и ничего больше. Нас это не очень опечалило, поскольку из Лумбини мы направлялись на пару дней отдыха в заповедник Читван на полный пансион.
Снова проезжаем небольшие непальские деревушки, поражаясь простоте и первозданности царящих там нравов, собранные кукурузные початки непальцы развешивают на придорожных столбах, а сжатые снопы риса выкладывают прямо на дорогу, и проезжающие по ним машины невольно участвуют в обмолоте. Читванский лодж встречает радушием и обедом, нас подробно знакомят с программой пребывания, оглашён весь список, который вывешивается, на случай, если что-то забудем, на доску объявлений. В бунгало, как и положено в уважающем себя эколодже, есть всё, кроме телевизора, нужно выбирать другие способы времяпровождения. В первый день нас ожидает поездка в местную деревню и наблюдение заката на местной реке. В деревню едем на повозке, запряжённой парой зебу, дальних родственников быка и коровы с характерным горбатым загривком. Нам предстоит знакомство с не утратившим своей самобытности племенем Тару. Когда-то в этих местах свирепствовала малярия, люди гибли как мухи, пока из Индии сюда не пришло племя Тару, у которого, так нам рассказывали, к малярии врождённый иммунитет. В деревне чисто, постоянно по дороге попадаются женщины, метущие пыль перед своим домом. Играются дети, седые старухи с безучастным видом сидят прямо на земле, их худые руки-ноги покрыты густыми тёмными татуировками, плохо различимыми на потемневшей от времени коже. Лежат собаки, суетятся куры с цыплятами, наблюдаем за дойкой буйволицы, дояр – мужчина. Угощаю детей конфетами, они не остаются безучастными к процедуре, не ждут спокойно, кого я решу одарить, получив конфету, не говорят спасибо, как это делали городские непальские дети, а тянут, мешая друг другу, руки наперебой, завладев конфетой, тянут руки снова, и я уже не различаю где чья рука, кого я уже угостил, а кого ещё нет. Группа итальянцев, наши товарищи по экскурсии, вместо конфет раздают мягкие игрушки, они специально привезли с собой целый мешок, но всем всё равно не хватает, обделённый карапуз горько плачет. Достаточная ли цена – радость остальных за слезу ребёнка, никто, поскольку Достоевского в группе не наблюдается, такого вопроса себе не задаёт. Пускаемся в обратный путь, чтобы не пропустить закат, нам нужно поторапливаться, по дороге гид обращает наше внимание на буйные заросли, это спокойно растущая здесь конопля. Закат на реке, а точнее речке, метров 50 в ширину, вряд ли стоит того, чтобы о нём много писать, с морскими закатами просто несравнимо. Ужинаем, шведского стола нет, в лодже нас всего человек 20 туристов, нерентабельно, в этом есть свои плюсы, не нужно суетиться, нас обслуживают официанты, успешно справившимся со своими порциями предлагают добавки. Еда интернациональна, овощи, фрукты, мясо, нам даже дают говядину, кто же посмел умертвить это священное животное, на гарнир картофель, рис, ничего необычного, разве чуть острее, чем мы привыкли. Перед сном запланирована лекция о здешней фауне с показом слайдов, плохой признак, зачем нужны слайды того, что можно увидеть воочию. В программе у нас сказано, что тут «можно обнаружить» носорогов, оленей, питонов и даже, цитирую, «если вы удачливы, королевского бенгальского тигра». Почему бы автору программы не дополнить, а если нет, то тигр может обнаружить вас.Ранний подъём, нам обещают насыщенный день и быстрый завтрак. После завтрака нас ведут к реке и грузят на каноэ, длинные, узкие, видавшие виды лодки, с плохой, на первый взгляд, остойчивостью, но опасности никакой – глубина речки по колено. Мы даже садимся несколько раз на мель и капитану, располагающемуся сзади с шестом для гребли, приходится нас стягивать с мели вручную. Обозреваем окрестности, интересного мало, местные жители, бредущие куда-то по своим делам, пара-тройка цапель, в копилку немногочисленных удач можно отнести несколько виденных kingfisher`ов, сидящих на ветках, яркокрашеных зимородков, в то, что они мастера рыбной ловли, приходится верить на слово. Кстати, кингфишер – марка популярного индийского пива. Наконец пристаём к берегу, оно и пора, спина от сидения на жёстком деревянном стульчике противно затекла. На суше начинается пеший поход, положа руку на сердце, можно откровенно признаться, что в таком дерьмовом сафари я ещё не участвовал. Замечу, что слова мои нужно понимать буквально, не вкладывая в них какой-то оценочный смысл. Перво-наперво сопровождавший рейнджер показал громадную кучу экскрементов, сооружённую носорогом, приходившим к реке на ночной водопой. Носороги по этой части едва ли не рекордсмены и на равных соперничают со слонами, оставляя за раз до 30 килограмм следов своей жизнедеятельности. Далее нам были предъявлены, через заросли слоновьей травы мы приближались к лесу, кучки, оставленные несколькими видами оленей или, как их тут называют, антилопами. Нам показали вышку, сооружённую для наблюдения за зверями, желающие могли на неё забраться, но всё равно зверей не увидеть. Лес, в который мы углубились, мало напоминал джунгли, а больше был похож на обыкновенный широколиственный, высокие деревья, небольшой подлесок, который скрыл от нас почти полностью небольшое стадо пятнистых оленей, пасущихся неподалёку. Тем временем наше «дерьмовое сафари» идёт своим чередом, мы переходим небольшую речку, даже скорее ручеёк. На мосту рейнджер обращает наше внимание на имеющиеся там экскременты, медведь – поясняет он. Сударшан – обращаюсь я к нашему гиду - передай сопровождающему, что если он нам и тигриное дерьмо покажет, мы будем счастливы.Заканчивается наше сафари слоновьей фермой, слонята забавны, но вид слонов в загонах за забором ничем не отличается от посещения зоопарка. Потом нас везут на слоновье купанье, там значительно интереснее. За 15 долларов любой желающий может скупнуться вместе со слоном. Погонщик сажает вас на спину слона, слон заходит в реку, набирает в хобот воды и поливает своих седоков. Следующий стандартный аттракцион, по команде погонщика, слон подгибает то передние, то задние ноги, его спина ходит ходуном, и нужно, стоя, удержать равновесие, если не получается, прыгнуть с него в воду. Как вариант, можно на спине слона сидеть, и тогда он аккуратненько заваливается в воду боком.Наконец, очередь дошла до главного гвоздя программы нашего пребывания в парке – сафари на слонах. Со специальной вышки мы перелазим в прямоугольную корзину, притороченную к спине слона. Каждый слон, не считая погонщика, оседлавшего слоновью шею, несёт четырёх ездоков, они сидят по углам корзины, свесив ноги вниз, у корзины, имеющей форму куба, нет боковых стенок-граней, только рёбра. В корзине тесно, но нам повезло, мы с женой сидим по ходу движения, лицом к голове слона, в отличие от пары, подпирающей наши спины. Пока ничего не предвещает скорой встречи с диким животным миром. Солидное стадо слонов, особей 8-10, с пассажирами на борту движется гуськом по лесной дороге, мы где-то в середине группы, это что же за животное не испугается такой солидной процессии и не бросится, сломя голову в чащу. Позже слоны разбредаются по лесным тропкам, но животными всё равно не пахнет. Замечаем, достаточно далеко для хорошего снимка, к тому же на слоне трясёт, стаю мартышек, но их мы уже неоднократно видели и снимали в Катманду, поэтому радости эта встреча не приносит. Негромкий возглас погонщика «rhino», носорог, мы услышали, когда окончательно успокоились и похоронили всякую надежду встретить что-нибудь интересное. На поляне у грязевой лужи стоял он, азиатский однорогий носорог, будто сошедший со старинной гравюры, похожий скорее на плод чьих-то фантазий, чем на реальное существо, покрытый, точно бронёй, складками бугристой кожи. Это длилось всего мгновение, а потом носорог ломанулся в заросли. Нам повезло с драйвером, он не помчался, не разбирая дороги, за зверем вдогонку, а пустил слона галопом по широкой дуге, точно рассчитав место и время, так что выбравшийся в очередной раз из зарослей носорог буквально уткнулся рогом в объективы наших фотокамер и был расстрелян фоторужьями практически в упор. Дальше пошло веселее, носорогов, по одному, но разных, видели ещё несколько раз, причём один раз встреча предварялась таким грозным рыком, что я на мгновенье подумал – тигр, но нет, это опять был он, азиатский носорог, король и эмблема Читванского заповедника. Конечно, потом захотелось увидеть и самку с детёнышем или хотя бы супружескую пару, но это был бы уже перебор, считаем, что нам повезло и так. Азиатский носорог гораздо живописнее, фактурнее что ли, своих африканских собратьев, кстати, в нашем лодже жила пара туристов из Кении, даже им, избалованным дикой природой, этот вид носорога интересен. Оставшееся в лодже время провели у бассейна. После ужина нас ждал показ фольклорных танцев, шумное с боем барабанов действо, в котором участвовали только мужчины в белых одеяниях, особо не тронуло и не запомнилось.Чтобы успеть в аэропорт вовремя, выехали рано утром, помня о пробках, с большим запасом. Регистрацию прошли в числе первых, что позволило попросить и получить местечко у окна по правому борту, там по нашим расчётам должны были появиться Гималаи. Опять бесконечные и раздражающие проверки, задержка рейса, а как уложиться с такими проверками в срок, наконец, мы на своих местах, а самолёт в воздухе. Увы, Гималаи плотно укрыты ватным одеялом облаков. Лишь в одном месте это одеяло прорывает заострённый каменный пик. Рассудив, что возвышающаяся над облаками единственная вершина, выше всех остальных, решаю, что передо мной Эверест, о чём торжественно сообщаю жене. Некоторое время любуемся, а потом замечаем ещё штук пять таких же Эверестов…