Новая Гвинея от Максима Богатырева
18.05.2013
написано
Новая Гвинея от Максима Богатырева
Всем известно, что альпинизм - опасное занятие. Но нередко наибольшая опасность возникает не во время прохождения маршрута, а при столкновении с реальностью гораздо более низкого порядка. Так, на днях при подъеме на Эверест были атакованы и чуть не убиты сотней шерпов три альпиниста с мировым именем - Ули Штек, Симоне Моро и Джонатан Гриффит. Ули Штек уже поднимался на Эверест без кислорода, Моро чуть не погиб, проехав километр с лавиной на Аннапурне и потеряв там двоих товарищей... И таким людям подъем был сорван.

Максим со своей командой сумел осуществить восхождение, но выбраться благополучно удалось только благодаря его умению мгновенно "сканировать" ситуацию и принимать правильные решения.

Итак - рассказ Максима Богатырева о восхождении на труднодоступную естественную пирамиду Карстенз в Новой Гвинее.

"Паша как-то сказал мне: «Макс, а знаешь, я бы наверное, отказался пойти на пирамиду Карстенз, если б ты предложил мне это сделать теперь…»
Ливень, именно ливень, а не дождь продолжался уже несколько часов. Никто не спал в палатках. На утро был намечен штурм горы, но потоки воды, обрушившиеся на нас в этот вечер, оставили мало надежды на возможность утреннего выхода. Но не вспышки молний и не раскаты грома не давали никому уснуть.
Посреди нашего лагеря под струями воды стоял папуас. Он размахивал мачете и говорил. Непонятно было, к кому он обращается, но говорил он зло и громко. И размахивал своим мачете. Время от времени он доставал из-за пояса еще и нож и начинал точить мачете о нож, продолжая говорить с темнотой и дождем. Я лежал в палатке и думал, чью палатку рубанет папуас первую? На кого он может излить свой гнев?
Накануне большегрузные катерпиллеры золотодобывающего карьера Фрипойнт разгружали в отвалы пустую породу. Огромные камни, вываленные из кузова одной из машин, скатились вниз по склону и привалили там местного аборигена. Не насмерть, но покалечило того изрядно. И племя восстало. Возможно, этот несчастный случай был всего лишь поводом, очень может быть что папуасы давно были недовольны сложившейся обстановкой на территории их племени. Так или иначе, они восстали. Сожгли машину с рабочими карьера и убили четверых рабочих. Об этом мы узнали уже гораздо позднее. А теперь лежали в палатках и слушали папуаса и раскаты грома.

Фрипойнт - крупнейший в мире карьер по добыче золота и попутно меди. Он находится на территории Индонезийской Новой Гвинеи. Американцы взяли эти земли и то, что в них находится, в аренду. Официально Западная часть острова Новая Гвинея входит в состав Индонезии, но папуасы так не считают. Более того, при присоединении Новой Гвинеи к Индонезии были какие-то вооруженные конфликты и индонезийцы уничтожили порядка 300 000 папуасов. И вот теперь Индонезия сдала карьер в аренду американцам, а папуасы, видимо, не испытывали от такого решения Индонезии никакой радости.
Мне вообще было малопонятно, какие политические или экономические силы папуасов Новой Гвинеи могли противостоять если не американцам, то хотя бы индонезийским властям. Остров Новая Гвинея начал поддаваться цивилизации только в 60-е годы 20 века. В общем-то небольшой остров населяет порядка 900 разных народностей, которые говорят на разных языках, часть из них еще являются каннибалами, и если не едят уже человека просто ради поесть, то мозг уважаемого и убитого ими врага могут и покушать. Вряд ли такие аборигены были заинтересованы в банковских счетах американцев или золоте шахты.
И вот в таком политическом, экономическом и социальном винегрете находились теперь мы.

Мы постоянно шли через племена папуасов, в которых из оружия были луки и деревянные полностью стрелы к ним, а также мачете. Эти люди решали свои личностно внутренние проблемы. И одной из проблем стал чрезвычайный случай с заваленным пустой породой папуасом. А как они воспринимали нас, я могу только догадываться.
Американцы на золотом карьере проводили лояльную политику по отношению к аборигенам. К границам карьера машинами привозили ланчбоксы с едой, которую отдавали местным. Наверное, даже из космоса можно проследить очертания границ карьера и примыкающего пространства, так как по периметру лежали кучи мусора. Аборигены съедали еду и уходили обратно в джунгли…

В базовом лагере Карстенза собралось 2 команды - наша и еще какая то сборная, в которой были американцы, евреи, немцы и даже один поляк. Ни в нашей команде перед этой ночью, ни у американцев не осталось ни одного местного аборигена - носильщика и ни одного местного гида - проводника.. Они просто поубегали… В стране Советов, в которой выросли мы, нас подготовили ко всяким трудностям, поэтому от такого поворота событий мы не сильно расстроились, в отличие от американской сборной. Вот в каком положении оказались мы, да еще вот папуас в свете молний и в потоках дождя размахивает мачете и чего хочет - даже понять невозможно…

Выйти в 4 утра как было запланировано не получилось из-за непрекращающегося ливня. Вышли только наверное часов в 6-6.30. Небо под утро немного расчистилось. Когда мы уходили из лагеря, аборигены о чем-то оживленно дискутировали с американской командой.

Вернулись с горы мы через 10 часов. В лагере стояла тишина. Грустно сидели альпинисты из американской команды. Я распорядился сортировать снаряжение, бросать все лишнее здесь, брать только необходимое и уходить известным путем через джунгли. У нас не осталось местных носильщиков, и нам надо было расстаться с частью снаряжения. Команда принялась быстро переупаковываться. От американцев подошел представитель и попросился, чтобы я возглавил и их обезглавленную команду. И вывел их к цивилизованным поселкам. Я предупредил, что смогу вывести их только к карьеру Фрипойнт. Мы стартовали примерно в 4 вечера. Через час нам навстречу появились папуасы-носильщики нашей экспедиции. Какие мотивы побудили их вернуться, было не очень понятно. Скорее всего их заставил вернуться Максимус - папуас из их деревни, который был образованным, в отличие от всех своих соплеменников.
«Я пошел их цивилизовать»- сказал мне Максимус, взял раскладной стульчик и подсел к своим соплеменникам. Накрапывал дождик. Жители деревни Булаба расположились вокруг Максимуса и начали оживленно о чем-то с ним разговаривать. Из расположенного недалеко маленького домика, сделанного из переплетенных лианой колов и покрытой травой крышей, сочился едкий дым, создавая ощущение, что домик просто горит. Аборигены, посидев немного около Максимуса, уходили в дом - отогревшись в доме, возвращались обратно. Мужчины, сдвинув катеки набок, чтобы они не мешали, сидели на корточках вокруг Максимуса и натирались какими то листьями. Я сперва думал, что это что-то типа благовоний. Мы не видели ни разу, чтобы папуасы купались, и возможно эти листья перебивали запах от грязи. Я попросил несколько листьев и потер ими кожу рук. Листья оказались обычной крапивой. Кожа покраснела, и появилось жжение. Ощущение немного напоминало тепло. Листьями крапивы взрослые папуасы «грелись».

Цивилизовывал Максимус своих соплеменников долго. И видимо не все было гладко, потому что временами разговор переходил на крик, толпа делилась на части и что то громко обсуждали, потрясая дубинками и копьями…

Наутро караван нашей экспедиции вытянулся в чаще леса на несколько сот метров. Шли женщины и несли детей, шли мужчины и тащили луки и мачете, шли дети. И ничего не тащили... Так мы шли до деревни Угимба, родом из которой был Максимус. Там он покинул нас, сказав, что короткой дорогой доберется до карьера Фрипойнт и поможет нам пересечь карьер нелегально… А мы остались с его другом и папуасами- носильщиками. Я до сих пор не могу понять, что побуждало носильщиков идти с нами. Вряд ли деньги. Скорее всего интерес, который сродни интересу городских зевак, вышедших на улицы посмотреть как водят слона…

А начиналось так. Я много читал и слышал о Новой Гвинее и о снежных горах, расположенных почти на экваторе. Неделя похода по джунглям вглубь острова, восхождение на красивейший пик - Пирамида Карстенз и возвращение по джунглям, казались интересным приключением. Большой самолет привез нас в город Тимика, расположенный на берегу океана. Здесь мы получали все разрешения от полиции и армии, от управления природными ресурсами и природными парками. Двухчасовой перелет на арендованном маленьком самолете вглубь острова и мы приземляемся на ухабистую взлетную полосу поселка Сугапа. Теперь это точно край цивилизованного мира. Отсюда надо уже идти пешком. Сугапа – это городишко-форпост между джунглями и цивилизованным миром. Но даже та цивилизация, которую можно увидеть в Сугапе, для жителя современного мегаполиса показалась бы каменным веком. Население городка смешивалось с жителями окрестных племен на рыночной площади. И если первые имели грязные футболки и шорты в качестве одежды, то вторые приходили абсолютно голые с луками и небольшой сумкой на боку. Только катека - трубка из растения типа длинной тыквы - прикрывала достоинства мужчины, гордо торча вверх.
Вообще у папуасов и по сей день в быту используются орудия труда и оружие для войн и охоты, которое изготовлено без применения железа. Например, в быту используют топоры, изготовленные из кремня или агата. А охотники используют деревянные луки и стрелы. Мне очень понравились эти луки и я разглядывал их подробно. Тетива изготовлена из лианы, сам лук - араль 2 м длиной, стрелы разные, но тоже деревянные полностью. Наконечники могут быть из более твердого бамбука. Араль-ге — стрела, 1 м длиной, с деревянным наконечником; более опасная стрела-палом. Она с широким бамбуковым наконечником.

Однажды мы решили попробовать пострелять из такого лука. Долго уговаривать папуаса не пришлось. Он ловко натянул тетиву (в походном состоянии тетива снята). Только папуас пожалел дать нам стрелу. Он глянул немного пренебрежительно на нас и срезал нам тонкий бамбук, привел его в состояние, похожее на стрелу. Я повесил на куст ящик метров в 50 от нас. Папуас прицелился, и бамбуковая стрела пронзила ящик. Остальные папуасы завопили от радости. Дети рванули наперегонки в сторону улетевшей стрелы. Когда они принесли стрелу, к луку уже стояла очередь. Но никто не смог даже толком натянуть лук, не то чтобы выстрелить. Вокруг нас собралось половина племени. Все смотрели и обсуждали наши попытки. Я спросил знаками охотника - хозяина лука, а сможет он попасть в летящую цель? Тот ни на минуту не задумался и кивнул головой. Я пошел и снял с куста все тот же картонный ящик. И показал, что буду кидать. Охотник взвесил на руке ту бамбуковую стрелу, которую он сделал недавно, вздохнул с сожалением и вытащил из пучка одну из боевых стрел. Видно было, что ему жалко портить хорошую стрелу. Я закинул в воздух ящик. Папуас выстрелил. Стрела прошила ящик насквозь и улетела еще метров на 150 в кустарник. Дети с визгом стартанули в поисках стрелы. А папуас стоял довольный. Ни денег ни из вещей он ничего не взял в благодарность за предоставленное развлечение.

Еще из оружия почти у всех охотников были заточенные в виде ножа кости-донганы и бамбуковые ножи. У некоторых сопровождающих нас папуасов в руках были копья. Я видел копья двух видов - метательное копьё (хагда), 2 м, из твёрдого тяжёлого дерева и более лёгкое копьё (сервару). У этого копья, как и у стрел, есть бамбуковый наконечник, который обычно ломается (даже не ломается, а просто вываливается, потому что вставлен в основное древко копья) и остаётся в ране. Это копье украшено перьями и мехом и похоже на стрелу, только большую.
В Сугапе Максимус набрал три десятка носильщиков. Нам не нужно было столько, но на площади стоял такой угрожающий ор местных, они размахивали руками и теснили Максимуса… Короче пришлось брать всех тридцать. Но как оказалось, не надолго. Часа через два нам предстояло перейти реку по мосту из нескольких бревен. Вход на мост уже перегородила толпа папуасов, и мы просидели часа два, ожидая пока Максимус решал вопрос прохода по мосту. Решили компромиссно. Часть носильщиков заменили на тех, кто охранял мост… Хотя нам было все равно. Столько носильщиков нам не было нужно. Мы могли вообще без носильщиков обойтись, но думаю, что в этом случае нас бы просто вообще никуда не пустили…
Мы достигли мусорных границ карьера Фрипойнт уже глубокой ночью. Американцы решили просить убежища у руководства карьера. А нам надо было как-то пересечь огромную территорию это карьера, чтобы продолжить путь с другой стороны. Но, видимо, нужно было ждать утра.
Шел дождь, папуасы носильщики забились под скалы и натирались своей крапивой, чтобы согреться. А мы прямо в грязь поставили палатки и, решив, что утро вечера мудреней, поулеглись спать… Американцы устроили какую то возню. Пытались связаться с руководством карьера, куда то пытались пройти или проехать, к нам полночи ездили джипы с вооруженными людьми, что то обсуждали между собой. Самое толковое, чего мы добились - это то что нам, как и папуасам, привезли мешок ланчбоксов с едой…
Утром снова приехало несколько вооруженных людей, что то решали, наконец нас загрузили в машины и через 15 минут высадили на другой стороне карьера, показав пальцем куда нам сваливать.
Трое человек из моей группы и все из американской решили, что их плохо поняли, что американцы - это цивилизованная нация и не оставят без внимания и помощи белого собрата. Поэтому они решили еще попытаться достучаться к руководству карьера, чтобы им помогли выбраться из джунглей с помощью вертолета. Я и еще 5 человек, остатки нашей группы, решили уходить обратно той дорогой, которая была нам известна. Поделив продукты и спутниковые телефоны, мы ушли в джунгли, оставив наших товарищей на карьере Фрипойнт. Впоследствии мы узнали, что они просидели там восемь дней, и только вмешательство правительств тех стран, откуда были альпинисты, позволило эвакуировать всех с карьера на вертолете. Все эти восемь дней им пришлось жить при карьере, и их даже стали озадачивать кое-какой работой, чтобы не скучно было ждать.

А мы уходили лесами. Дожди вспучили реки, и стало трудно переходить бушующие водяные потоки. Палатки мы ставили прямо в болотную грязь, а костры под проливным дождем чадили жутко и почти не горели… Одну из ночей мы пришли к маленькому поселку из четырех домов. Шел такой сильный дождь, что не хотелось вообще шевелиться и искать место под палатки, разбивать лагерь, а потом сидеть в мокрых палатках и сушить на себе мокрую одежду. Мы было сунулись в один из домов, но там жутко чадил очаг и было грязнее чем на улице. В деревне была пародия на церковь. Это был дом, в котором не было ни одной ровной линии, сбитые доски были кривые, и щелей было достаточно, чтобы рассматривать мир сквозь них. Но на ней была крыша. Мы попросились в церковь, и нас туда пустили. Это была, наверное, самая необычная ночь в Новой Гвинее. Вы только за алтарь не заходите,- важно сказал нам смотритель церкви… Что он подразумевал под алтарем, никто из нас не понял. Но мы и не заходили…
Часть еды исчезло еще по пути туда, к пирамиде Карстенз. Каждый вечер мы чего-то не находили. То консервов, то печенья, то шоколада. Остались у нас практически только макароны и небольшой мешок риса. Все было малость мокрым из- за ежедневных дождей и хлюпающей, даже на склонах гор, почвы под ногами. Папуасы, которые шли с нами, ели в основном сладкий картофель – батат и юкки. Юкка - растение похожее на репку, размером достигающим футбольный мяч, а по вкусу напоминает картофель, только сильно волокнистый. Иногда мы выпрашивали у папуасов одну–две юкки, вареные или запеченные в костре, и это заменяло нам обед. Вот и в тот раз мы лежали в высокой траве на перевале и отламывали от крошащегося юкки кусочек за кусочком, перекусывая такой нехитрой едой. Подошел Тима-тима - маленький бородатый папуас, известный тем, что он сопровождал многие экспедиции к пирамиде Карстенз. Он сел неподалеку, вытащил из сумки большую пачку нашего печенья и принялся счастливо уплетать его…
- Не, ну ты посмотри на него…- сказал Паша… Откушав, Тима-тима достал опять же из сумки ярко-оранжевую расческу и принялся вычесывать из бороды крошки. Все с удивлением смотрели на Тиму-тиму…

Мы и до этого находили в кострах папуасов обожженные банки из-под консервов. Наших консервов. Но что-то доказывать папуасам было бессмысленно. Хорошо, что хоть делились и с нами своей «картошкой». Сельского хозяйства как такового у жителей тех земель, которые мы проходили, не было. Было некое подобие на огороды. Папуасы поджигали джунгли. Когда пожар заканчивался, они растаскивали несгоревшие бревна, освобождая землю для посадки кукурузы, сахарного тростника и батата с ямсом. Но и эти посадки были хаотичными, и не было там ни грядок, ни какой-либо другой логики. Почти у всех взрослых папуасов через плечо перекинута небольшая плетеная сумка из грубых волокон разных деревьев, названий которых нет в русском языке (туави, маль-сель и др). В этой сумке, помимо мелочей охотника, всегда можно найти запеченные корнеплоды и стебель сахарного тростника. Сопливые дети в поселках и взрослые папуасы жуют стебли сахарного тростника и сплевывают жесткие волокна на землю. Эту жвачку тут же подбирали тощие свиньи, которые крутились постоянно там, где находились люди. Свинья у папуасов очень ценное животное. Возможно, это единственный резерв пищи на случай неудачных охот и неурожая. А может я и ошибаюсь. Но свиньи живут в домах вместе с людьми. А женщины-папуаски могут выкармливать поросят своим молоком, вместо того, чтобы кормить детей. Во время больших праздников в деревнях режут свинью и готовят ее по особенному, заворачивая в большие пальмовые листья и закапывая вместе с горящими углями в специально приготовленную яму.

Деревня - это в общем то самое близкое название, которое можно приспособить к тем разбросанным по джунглям поселениям папуасов. Вообще даже численность народностей на острове Новая Гвинея порой не превышает одной-двух сотен человек. Что уж тут говорить о поселках. Иногда это 2-3 дома всего. А бывает что и 10-20. Дома, в которых мы жили, или которые мы видели, представляют собой воткнутые в землю расщепленные на две части стволы какого-то местного дерева, немного похожего на наш тополь. Я видел, как ловко папуасы разваливают среднего диаметра ствол на две половины и забивают получившиеся плахи во влажную рыхлую землю. Потом эти плахи провязываются не очень тщательно лианами, а на крышу накидываются охапки травы. Сильный дождь может пробивать такую крышу, но в целом убежище получается вполне приличным. Очаг располагается посредине помещения. Дыму уходить особо некуда и чад при приготовлении еды стоит жуткий. Есть дома в болотистых местностях, которые строят либо на сваях, либо на деревьях. Но они, как правило, маленькие, и чем-то смахивают на гнезда каких то гигантских птиц. Сами папуасы могут ночевать в своих домах, набиваясь в таком количестве, в каком вообще такой дом можно набить. Мне рассказывал наш проводник, что до свадьбы в одном доме могут жить только мужчины, в другом только женщины и они уходят строить свой дом после брака.

Когда мы вернулись в Сугапу, еды у нас совсем не осталось. Что-то пропало с местными, что-то пропало, намокнув и раскиснув, ну и подъели мы немало. Поэтому мы практически полностью перешли на еду аборигенов. Может не сезон был, а может они всегда так скудно питаются, но ежедневный рацион наших папуасов состоял из либо запеченной, либо вареной «картошки» , то есть батата и ямса. Еще охотники употребляли в еду каких-то грызунов и крыс, которых отлавливали в лесу мальчишки, насекомых, которых собирали женщины. Крупной дичи мы ни разу не видели. Но в этот день кому-то из охотников повезло, и женщины возле хижины ощипывали какую-то крупную птицу наподобие нашей тощей курицы. Намечалось пиршество, в котором и мы должны были принять участие. В широкий таз женщины всыпали какой-то белый порошок. Потом наш проводник объяснил нам, что это что-то от кокосовой пальмы. Не то сердцевина самой пальмы, измельченная и высушенная, не то сердцевина кокосового ореха. Понять больше никому из нас не удалось по простой причине незнания языка обеими сторонами.
Порошок набух, загустел и превратился в вязкую субстанцию, немного похожую на манную кашу. Отдельно женщины сварили «курицу» и еще запарили пучки трав, похожих на листья крапивы. Возможно, это и была крапива… мы не ели целый день и поэтому ждали, когда все будет готово с нетерпением. Тима-тима крутился среди женщин, помогая им. Но потом француз Клод дал Тиме-тиме карандаши и бумагу и папуас отвлекся на незнакомое ему занятие. Высунув язык, он старательно водил карандашами по бумаге, вырисовывая по всей видимости горы. Своим рисунком он остался доволен, свернул его тщательно и убрал в сумку, а взамен подарил Клоду большую катеку и стал обучать француза, как эту катеку надо носить. Клод веселился от души и сказал, что когда у них в городе будет новогодний карнавал, то он придет на маскарад в катеке, «переодевшись» папуасом. Нас позвали к костру, на котором булькало белое варево. Почему-то оно напомнило мне обойный клей. И… Все переглядывались между собой. Папуасы пытаясь понять, понравилось ли нам их угощение, наши переглядывались и старались не показывать отвращение от похлебки, которая и по вкусу напоминала обойный клей. С маленькими кусочками дичи мы расправились быстро, а белый клей не проглатывался. В принципе, если не сильно концентрироваться на его консистенции и ощущении от проглатывания, то можно было, быстро заглатывая, съесть то что нам наготовили папуасы. И мне пришлось съесть все пять тарелок, чтобы не обидеть хозяев.

Надо сказать, что из Сугапы мы тоже не вылетели вовремя. И во всем был виноват все тот же конфликт между карьером и туземцами. Из-за конфликта были закрыты для гражданских самолетов аэрополосы. Нам повезло, и мы улетели на миссионерском самолете, но не в Тимику, откуда был наш интернациональный рейс, а в Набире-городок на севере Новой Гвинеи. Там нас встретил брат Максимуса. Это был папуас в цветастой рубахе и широких штанах. Выглядел он как… ну не обидеть бы никого, но реально первая мысль была, что выглядит он как наряженная обезьяна в цирке. Но брат Максимуса оказался мэром города Набире. Видимо так и должен выглядеть мэр города в Новой Гвинее.

Дальше мы улетели опять не в Тимику а в город Джаяпура, где совсем случайно встретились с нашими товарищами, вывезенными с карьера Фрипойнт военным вертолетом. И потом мы не полетели прямо домой. Мы облетели с приключениями весь Индонезийский архипелаг, но именно приключений же мы и искали в этом путешествии.
Оцените отзыв
5.0
12 оценок
Для оценки отзыва   войдите   в кабинет
Поделитесь отзывом
Другие отзывы автора:
Комментарии
(9)
Напишите ваш комментарий
Для комментирования   войдите   в кабинет
Нелли (Москва)
17.05.2013 18:00
Ого! куда вас занесло
Комментарий заблокирован автором отзыва!
Mike (Prm)
17.05.2013 22:21
Ирина - если вы знаете чей отзыв, отпишитесь модераторам...
Рассказ размещен с разрешения автора. Медаль ему)) - кстати, у него и реальных медалей хватает. Например, за спасение людей из зоны смерти (с высоты 7500). Через месяц будет и мой личный рассказ - о поездке в заполярную Норвегию.
Комментарий заблокирован автором отзыва!
Так наверное у меня есть договоренность с автором, Ирина? Мои рассказы тоже почитайте, если беспокоитесь. Их достаточно.
gabi33 (Галина)
18.05.2013 15:55
Не знаю как там есть договоренности или нет,но сам факт,что в то самое время ,когда мы осваиваем самостоятельно в основном цивилизованные европейские страны, наши современники в наши дни отправляются в такие опасные путешествия. И не важно кто об этом нам поведает, да и бог с ними,медалями,Иришь. Снимаю шляпу. Безумству храбрых...что движет этими людьми?
люся (москва)
06.10.2017 14:56
Как же я уважаю людей, которые так путешествуют!!!