Полевой дневник: Палдиски — привидения на берегу залива

Никто меня не приглашал. Не было официального разрешения. Дорога закончилась в месте, которое время забыло. Сначала я шел вдоль железной дороги, потом миновал ржавые столбы, на которых когда-то висели предупреждающие знаки. Палдиски никогда не отмечался на гражданских картах. Он существовал для одной цели: обслуживание атомных подводных лодок. Инфраструктура осталась, люди — нет. Я бродил по следам этого прошлого не ради понимания, а ради фиксации — посмотреть, что остается, когда город теряет смысл и население исчезает одновременно.

Земля мягко спускается к морю. Сосновые деревья давят на края разбитого асфальта, корни разрывают старые границы. Соленый ветер до сих пор несет едва уловимый химический запах.

Двери болтаются на петлях. Бетонные блоки свалены как брошенные фишки. Детский велосипед стоит в обрушившемся коридоре, его рама покрыта ржавчиной, шины — безжизненно сдуты. Здесь нет пыли — только тонкий слой забвения.

Палдиски был военным узлом, созданным для размещения и подготовки персонала, обслуживающего атомные подводные лодки. В городе существовало два параллельных поселения: одно для офицеров, другое для технических специалистов. Весь город находился под контролем государства.

Строения пустые, но целые. Некоторые окна еще не разбиты. Другие — с обугленными рамами и темными краями кирпича. Электросети отключены, но в некоторых зданиях слышен тихий гул — следы самовольного подключения и чужих рук.

Выцветшие календари 1989 года. Советская доска объявлений с расписанием учений и дежурств. В одной квартире фарфоровая кукла до сих пор сидит прямо на полке, не тронутая временем или ворами. На холодильниках сохранились наклейки с предупреждениями о предельных дозах радиации.

Голосов нет. Только шум моря, тихий и постоянный. Иногда ветер сквозь разрушенные коридоры создает звук, похожий на шаги. Внутри туннелей царит холодное дыхание подземелья — сухой, глубокий холод, в котором еще живет запах разрушенных систем.

Я оставил пустую записную книжку на подоконнике. Кто-то может заполнить ее. Кто-то — не станет.